Звезда и тень

Леди Эшланд не позволяла зажигать газ в доме, потому что это вредно для цветов. Семья много уделяла внимания воспитанию слуг. Так, например, экономка держалась с Ледой самым услужливым образом, их хлопоты по дому были почти незаметны, некоторая их отстраненность делала их чем-то похожими на китайцев. Чтобы обеспечить орхидеям лучшие условия, мистер Джерард приказал провести электричество во время своего приезда в Лондон в прошлом году, когда шла подготовка дома к возвращению семьи в Англию. Были установлены плита быстрого приготовления пищи, морозильник, камера для мороженого, а также построена оранжерея, соединенная с домом со стороны Парк-Лейн, а в ней было посажено множество редких тропических растений, нанят садовник, которому дано указание беречь их до приезда семьи.

«Хозяева действительно иностранцы», — подумала Леда.

Леди Кэтрин, выпив вместе с матерью чая, постучала в дверь Леды и дала ей кусок торта, который она купила в кафетерии. Он был обернут в яркую бумагу или, как выразилась леди Кэтрин, в «носовой платок». Девушка пригласила Леду спуститься вниз отведать холодный ужин в гостиной.

Когда Леда спустилась, Кэтрин с чрезвычайным энтузиазмом взбивала подушки вокруг мистера Джерарда, который устроился на кушетке у окна. Леда подумала, что леди Кэтрин, возможно, не подозревает, что боль в ноге может еще больше усилиться от таких энергичных забот. Но больной переносил все просто стоически. Конечно, новая тугая повязка обеспечила ему какую-то защиту, но Леда заметила его вымученную улыбку.

Леди Эшланд, должно быть, уловила это тоже, она оторвалась от тетрадки, в которой что-то писала, и сказала:

— Ради бога, Кэй, ты его убьешь!

— Дочь выпрямилась, пораженная.

— О нет! Разве я тебе причинила боль, Мано? Тебе следовало сказать мне об этом!

— Это не больно, — ответил он.

Леда подумала, что мужчина вообще никогда не признается, что испытывает боль.

Леди Кэтрин тем не менее вздохнула с облегчением.

— Хорошо, я только поправлю подушку.

— Кэй! — сказала мать предупреждающим тоном. Леда заметила, что мистер Джерард и леди Кэтрин переглянулись. Это был краткий обмен взглядами людей, которые хорошо знают друг друга.

— Может быть, вы принесете мне книгу? — попросил он.

— В этом доме нет ни одной достойной для чтения книги, — заявила леди Кэтрин, усаживаясь на стул возле Леды. — Давайте поболтаем!

— Вы болтаете все время, — сказал ее брат, входя в комнату, — вас нельзя остановить.

— Закрой свои уши, ты ничего не любишь, — отозвалась она.

Лорд Роберт ответил что-то на непонятном Леде языке.

— Мисс Этуаль тебя не понимает, — громко сказала леди Кэтрин, поворачиваясь к Леде. — Вы знаете, что Сэмюель спас мне жизнь?

— Нет, не знаю, — вежливо ответила Леда. Леди Кэтрин театрально понизила голос:

— Это была большая белая акула, такая длинная, как вот отсюда до того стола. Поэтому мы его называем Мано.

Это значит акула. «Кано» — означает «человек». Мано Кано — человек-акула. Сама принцесса назвала его так. Это была великая честь. Ему было тогда лет десять-одиннадцать, он держал меня на плечах, а в это время акула проплыла прямо вот так… — она наклонилась и сделала грациозное движение рукой, которая скользнула у плеча Леды, затем так резко развернула руку, что Леда подпрыгну-дз. — Вот так была она близко. Нас обоих могла съесть — чок-чок.

— Неужели? — раздался голос лорда Роберта из-за газеты.

— Честно, Роберт!

— Я слышу эту историю сотый раз. Ты скоро начнешь думать, что сражалась с этой рыбиной голыми руками, — он опустил газету и смотрел на них. — Почему бы Сэмьюэлу самому не рассказать эту историю? Получим новые подробности!

— О да! — воскликнула леди Кэтрин. — Мано, расскажи, расскажи, пожалуйста. Тебе было страшно? Я была слишком мала и не очень понимала, что происходит. Мисс Этуаль, я действительно не боялась. Но я помню акулу. Она была огромная, правда?

Мистер Джерард, казалось, мало интересовался размерами акулы.

— Я не помню, — уклончиво сказал он.

— Нет, она была огромная! Разве не так, мама? Леди Эшланд вздохнула.

— Отвратительная. И большая.

— Ее так и не поймали, — сказал мистер Джерард.

Казалось, это было обычное замечание, но что-то в его тоне заставило Леду взглянуть на Сэмьюэла. А тот все смотрел на свою руку. Потом перевел взгляд своих холодных серых глаз на Леду. Она хотела сказать: «Какой ужас! Жаль, что ее не поймали!» Но он явно об этом не сожалел. Он был рад. Она не знала, откуда у нее такая убежденность, но она это чувствовала.

Леда впервые разрешила себе посмотреть на него прямо, не украдкой. Он так или иначе все время притягивал к себе ее внимание, это ей мешало даже принимать участие в беседе. Все время хотелось подавить соблазн смотреть на него, поскольку даже мастерство Микельанджело не могло создать такое совершенство черт, какие были у мистера Джерарда.