Звезда и волк (СИ)

— Скорее же положите её на козетку! — вырвалось у одной из старых дам.

Вот тут-то и подоспел взволнованный мужчина, позабыв о своей жене. Он взял графиню на руки и бережно уложил на длинную козетку. Сразу же прибежал её любимый, естественно, играя роль. Он понял, что с Эстель на самом деле всё хорошо. Но он должен был волноваться для приличия и для общества.

Вскоре графиня открыла глаза, но специально смотрела так, словно ей всё виделось в тумане. Она огляделась, как делают это люди, непонимающие, где они и, что с ними произошло.

Любимый сжимал её руку, а в другой держал бокал с водой. Мужчина, нагнувшись к ней, стоял на коленях около козетки. Увидев его, Эстель сконфузилась, словно и правда недавно упала в обморок.

С трудом вставая с козетки, она поблагодарила всех, кто принял в ней участие, и нежно улыбнулась двум мужчинам. Графиня поняла, что расспрашивать Марселя с Луизой не нужно. Всё было сверх ясно.

Выходя из залы, Эстель поймала улыбку короля, говорившую ей о восхищении и уверенности в том, что у неё всё получится. Она ответила ему лёгким реверансом.

* * *

Мысли всегда приходили к Эстель быстро. Она сразу знала, как лучше поступить, как лучше подойти к проблеме.

Сегодня она была грустна, но упрямо шла к цели. Разговор снова проходил в кабинете у короля. Эстель пришла с просьбой:

— Сир, я знаю, что вы не любите долгих разговоров. Объяснюсь сразу. Я пришла получить ваше согласие. Это нагло, но необходимо.

— Чего вы хотите? — заинтересованно спросил король.

— Чтобы вы вызвали сюда Эжена де Шарби. Я должна с ним поговорить.

— О чём?

— Сейчас я не могу вам довериться. Если всё получится, я расскажу в подробностях. Потому что дальнейшее так же будет зависеть от вас.

— Ну что ж… Если это так необходимо, я вызову его, — ответил король, в душе радуясь, что только от него зависит всё, что нужно графине. Ему нравилось играть людьми, ему нравилась благодарность подданных, если он содействовал им и был прав в итоге.

— Я знаю, что вы умны, но, прошу вас, пригласите его так, чтобы жена его не узнала обо всём. У меня ощущение, что она ему даже разговаривать не разрешает, если сама при этом не присутствует.

Король посмотрел на Эстель так, словно его разгневали, обидели и наговорили лишнего.

— Извините, что потратила ваше время, — сказала она, опуская глаза.

— Ничего страшного. Можете идти!

* * *

Они встретились.

— Здравствуйте, Эжен, — сказала Эстель оробевшему поклоннику.

— Здравствуйте, Эстель, — ответил тихо он, поцеловал ей руку.

Они присели за стол друг против друга.

— Как вы думаете, для чего вас сюда вызвали? — спокойно спросила она.

— Я этого не знаю. Но было немного страшно, потому что это приглашение самого короля. А тут увидел вас. И стало спокойнее.

— Разве вы делаете что-то против короля? Зачем же вам так его опасаться?

— Нет! Я никогда не собирался даже думать о нём как-то неправильно.

— А у вас есть личное мнение на что-либо?

— Конечно же! Неужели я выгляжу таким глупым…

— Я как раз думаю, что вы не глуп, но… — Эстель запнулась, не желая тотчас всё раскрыть Эжену.

— Но? Договорите, пожалуйста!

— Лучше вы скажите — есть ли рядом с вами человек, который не даёт вам полноценно жить? Жить, как вы хотите.

Эжен опустил голову и тихо спросил:

— А зачем вам это знать?..

Графиня встала и направилась к окну. Встав около него и поправляя портьеру, грустно спросила:

— Скажите, вы верите в добрых людей? Которые искренне интересуются другими и чувствуют, что необходима помощь? — и повернулась к Эжену.

— Верю! — просто и коротко сказал он.

— Тогда ответьте — любит ли вас жена? Как она к вам относится?

Эжен молчал.

— Вы не хотите говорить об этом? Я ваш друг. Не думайте, что я могу навредить вам. Хотя другая на моём месте непременно бы высказалась…

— Что вы хотите сказать? — ничего не понимая, спросил он.

— Забудем, Эжен!.. — ответила Эстель, снова сев напротив него. — Вы боитесь жену? Или так сильно уважаете? Я не знаю… Я лишь хотела с вами подружиться. Так что идите домой и сделайте всё, чтобы ничего не изменилось. Наверно, я ошиблась… Я почему-то решила, что вы мучаетесь, живя с ней. И забудьте обо мне, — говорила графиня, искренне печалясь и надеясь, что её слова повлияют на откровенность Эжена.

Оно так и оказалось.

— Вы не ошиблись!.. Я боюсь её. Мы с ней никогда не были счастливы. Я думаю, вы понимаете, почему.

— Эжен, вам пришлось жениться на ней не по любви?

— Да. Меня заставили это сделать. «Лучшей партии и быть не может» вечно повторял отец.

— А вы не пробовали просто подружиться с ней?

— Хотел было… Но у неё тяжёлый характер! К тому же, она была рада, что я богат. Кроме денег и роскоши её ничего не волнует.

— Странно… По ней не скажешь, что только деньги…

— Почему?

— Мне видится, что она использует вас, как слугу.

— Так оно и есть.

«Значит, мой мальчик, не только деньги. Власть — её вторая натура» — подумала графиня.

— Вы похожи на подкаблучника, Эжен. Неужели вам никогда не хотелось отстоять себя и сказать, что у вас есть свои желания и принципы?

— Я для этого слишком покладист и спокоен… И не умён, чтобы воспротивиться ей.