Звезда Искушения

Если не считать синяков на груди, я осталась невредима — по крайней мере, физически. Я не хотела думать о возможных эмоциональных травмах. У меня будет время разобраться во всём этом, когда шок пройдёт. Я знала, что могло быть намного хуже, и каким-то образом находила в этом утешение. Питер запустил руки в волосы и расхаживал взад и вперёд по маленькой пещере.

— Я убью их всех до единого, — кипел он. Я встала на его пути и заставила остановиться, положив руки по обе стороны его лица, принуждая смотреть мне в глаза.

— Питер, я здесь. Я в порядке. Теперь всё кончено.

— С моей стороны было эгоистично привести тебя в Неверленд.

— Нет, я рада, что ты меня привёл. Время, проведённое здесь с ребятами… с тобой… это как подарок судьбы.

— Я не знаю, как ты можешь такое говорить. Я сделал так много ошибок. Я должен был знать, что Лилл поставит под угрозу всю миссию. Мысль о том, что с тобой что-то могло случиться… будет вызывать у меня чёртовы кошмары. Во всём, что произошло, моя вина, — отстранившись от меня от меня, он сел и опустил голову.

— Нельзя винить себя во всём. Лилл сделала свой собственный выбор. Я не думаю, что она хотела выдать наше местоположение. Вероятно, ей просто было больно, и она действовала не раздумывая. Ты не знаешь, с ней всё в порядке? — спросила я. Я ненавидела Лилл по многим причинам, но не могла себе представить, какую боль она должна испытывать, чтобы пойти и отдаться на милость пиратам.

— Ты действительно слишком хороша для всех нас. Лилл относилась к тебе просто ужасно, а ты всё ещё защищаешь её, — он покачал головой, прежде чем продолжить: — Я не знаю наверняка, выбралась ли она, но парни никогда её не оставят.

— Это она причина, по которой ты меня отталкиваешь? — тихо спросила я.

— Лилл? — он был удивлён моим вопросом. — Нет. Я забочусь о Лилл, она моя фея, но это всё. Мы друзья, а не любовники.

— Вы не любовники? Значит, у тебя не было с ней секса?

Питер выглядел явно неловко и потёр затылок, прежде чем ответить:

— Ну да, у нас был секс, но единственной эмоцией была похоть. Это было просто удовлетворение потребностей и не более того. Определённо не любовь. Разве не то же самое происходит и с вами за Завесой? У тебя был секс только с мужчинами, которых ты любишь? — теперь настала моя очередь отнекиваться.

— Ну, нет, — ответила я, смущённая своим признанием. Питер встал и подошёл ко мне, его пронзительные карие глаза впились в меня.

— Ты когда-нибудь была влюблена, Гвен?

— Эмм… ну, я не совсем уверена, — запнулась я. Но что я в действительности знала о любви? Я знала любовь со стороны своих родителей и сестры. Но истинная любовь была для меня неуловимой загадкой. Единственный раз, когда я думала, что влюблена, оказался полным фарсом. — А ты?

Он не ответил. Он просто смотрел на меня. Мне отчаянно хотелось узнать, о чём он думает, но я не могла заставить себя спросить.

— Мысль о том, что ты могла умереть там, расставила для меня всё по полочкам. Я, наконец, решил, — сказал он, нарушая молчание. Теперь он стоял так близко ко мне, что, когда я глубоко вздохнула, моя грудь прижалась к его груди. Я сглотнула и покачала головой в ответ. Он убрал мои волосы с лица, заправил их за ухо и обхватил подбородок.

— Я хочу тебя. Меня больше не волнует, разобьёшь ты мне сердце или нет, когда уйдёшь. Я лучше буду сломленным человеком с разбитым сердцем, воспользовавшимся шансом на настоящую любовь, чем глупым человеком, отвернувшимся от неё, — слова Питера были мягкими, но сказаны серьёзным тоном.

Я услышала решимость в его голосе. Я была потрясена. Я ожидала, что он ещё больше отдалится от меня, как только убедится, что я невредима. Из всех случаев, когда парни говорили мне то, что я хотела услышать, именно тогда, когда мне это было нужно услышать, эти слова поразили меня больше всего.

— Я знаю, что натворил полный беспорядок, но больше это не повторится. Я возьму всё, что ты захочешь мне дать, в любое время, которое у нас останется, и этого будет достаточно. Мне придётся найти в себе силы продержаться до конца вечности. Возможно, мы могли бы встретиться там, в конце концов, и продолжить с того места, на котором остановились.

Я потрясена его словами. Моё сердце словно кувыркалось в груди. Моему разуму было трудно выразить словами чувства, охватившие меня: волнение, страсть, радость, обожание… облегчение.

— Так ты примешь меня, Гвен? — голос Питера звучал нерешительно, что было совершенно чуждо дерзкому мальчику, к которому я привыкла.

Я остановилась на мгновение, осознавая происходящее. Закрыв глаза, я потянулась в глубины своего разума к той маленькой коробочке, в которой хранились все сложные чувства, которые я испытывала к Питеру. Я открыла её и позволила потоку эмоций захлестнуть меня.

— Питер, ты всегда был моим.

Тогда его рот оказался на моём — твёрдый и жадный. Он прижал меня к себе, его руки бродили по моей спине. Я ответила тем же, запустив пальцы в его густые волосы и прижав его к себе, пока наши рты исследовали друг друга.