Звезда Хассалех (СИ)

— Они стали бы лучше, чем Адам и Ева, — поправил Габриэль. — Мы учли все ошибки прошлого, мы не допустили бы, чтобы кто-то проник в новый Эдем, и мы не отвернулись бы от своих детей. Мы стали бы отцом и матерью новой Земли и всегда были бы рядом.

— А мы? — робко спросил Адам. — Мы ведь уже существуем. Почему бы вам не найти другую планету? Правда, тогда вашему сыну там будет одиноко…

— У нас есть работа, — отозвалась Вельзевул. — Мы привязаны к этой… — она брезгливо поморщилась. — Земле, пока она не сгорит в пламени и не утонет в крови. Тогда бы мы стали свободны, но ты… ты все испортил. Сказать тебе теперь, что будет? — она усмехнулась и наклонилась совсем близко к лицу Адама. Тот смотрел на нее, не отрываясь и даже не моргая, словно парализованный.

— Не надо, он ребенок, — устало сказал Габриэль и отвернулся.

— Хассалех тоже ребенок, но этот же лишил его будущего. А я лишу его, — Вельзевул уставилась в круглые глаза мальчика, и отчеканила. — Сын сатаны проживет тридцать три года, как и сын божий. Счастливого взросления, обратный отсчет пошел, — она выпрямилась и отошла к Габриэлю, плечи ее устало поникли.

Адам в ужасе повернулся к Кроули, который до боли сжал его плечо жесткими пальцами, мучительно думая, как же выкрутиться. Как назло, кроме побега на планету, где один год идет семь земных, ничего в голову не приходило.

— Послушай, — Азирафаэль встал на колени перед Адамом прямо в лужу, взял его ладони в свои. — Ты меняешь реальность. Пожелай, чтобы твой отец, твой… человеческий отец, по-настоящему стал родным тебе. Это будет последнее желание, которое исполнится, потому что ты станешь обычным ребенком, но ты не будешь сыном сатаны.

— А кто я буду? — Адам со страхом огляделся. — Я ведь я полностью, а это сотрет… часть меня.

— Нет, — покачал головой демон. — Сказать по правде, ты совсем не похож. Ты Адам Янг, а Антихрист — всего лишь глупое прозвище.

— И ты проживешь долгую счастливую жизнь как Адам Янг, сын Артура Янга, и тридцать третий день рождения будет всего лишь днем рождения, праздником, который скажет тебе, что очередной чудесный год прожит, и остается впереди еще много, — Азирафаэль поцеловал его в лоб, и все увидели небольшую вспышку: древнейший ангел, Страж Восточных Врат Эдема благословил ребенка, вложив всю свою силу и благодать.

Адам зажмурился изо всех сил, желая только одного — и в следующий миг они все оказались за воротами базы, ведь как мог простой мальчик без сил Антихриста велеть воротам открыться?

Пеппер вцепилась Адаму в руку, потянув его к беспорядочно сваленным велосипедам.

— Пойдем, пойдем скорее, пойдем, — отчаянно зашептала она, оглядываясь на мрачного архангела, хотя сейчас, без лживой улыбки, он выглядел менее устрашающе, просто ужасно уставшим. Адам чувствовал себя разбитым без присутствия в нем высшей силы — он и не осознавал, насколько привык.

— Адам, я встречусь с тобой через пару дней, мы все обсудим, — вслед ему сказал Азирафаэль и улыбнулся, когда тот посмотрел на него в ответ, обернувшись. Кроули щелчком пальцев отправил восвояси Шедвелла и мадам Трейси и Анафему с Ньютом; никто, кроме Адама и неземных существ не вспомнил о существовании сына архангела и владыки ада.

***

— Поговорим о делах наших скорбных, — возвестил Кроули, прекрасно понимая, что его, как свидетеля признания Вельзевул, не развоплотят только в том случае, если он окажется крайне полезен. — Ангел, прошу тебя, сотвори чудо, перемести нас всех в твою лавку, — вполголоса сказал он, щелчком пальцев отправляя свою машину, вновь целую и блестящую, под окна своей квартиры.

Но чудо сотворил Габриэль: это Кроули понял по привкусу крови во рту, любое священное действие существа подобного уровня силы вызывало у первородного демона отторжение на физиологическом уровне.

Интересно, как Вельзевул вынашивала архангельское отродье и жива осталась.

— В-ваш сын, нефилим, то есть, почти нефилим, — Азирафаэль разлил чай по кружкам и подал каждому. Вельзевул насыпала в свой половину сахарницы, опустила в чай палец и блаженно прижмурилась. Оторвавшись от этого зрелища, ангел продолжил. — Он выглядит как человек?

— Да, — ответил Габриэль, отставляя чашку с брезгливым выражением лица. — У него есть крылья, но он не испытывает дискомфорта, не раскрывая их в течение долгого времени, как это бывает с низшими ангелами.

— Он похож на человеческих детей?

— Он ребенок, — Габриэль нахмурился, словно что-то вспоминая. — Обычный ребенок. И тем хуже: он не может и дальше жить взаперти, втайне, не имея возможности увидеть солнце и пройти по земле.

— Ты знаешь, как выглядят обычные дети? — скептически поинтересовался Кроули.

— Да, — ответил архангел. — Когда к нам попадают дети, мы даем им побродить по Небесам, если им хочется, прежде чем они отправятся в свой рай. Но Небеса не созданы для живых, а Хассалех жив, он рожден как плоть, кровь и душа, а не создан духом, которому потом дали тело.

— Кстати, насчет неба и ада, — вспомнил Кроули. — У вас, то есть, нас там… не будет синдрома обманутых ожиданий?