Звезда конструктора

Вид девушки был… несколько измученный. Правда, никакого "лихорадочного блеска глаз, выдававшего…" чего-то там, не наблюдалось, но темные круги под глазами определенно были, а походка совсем не напоминала ту, к которой привык маркиз — стремительную, энергичную и, в то же время, грациозную и плавную.

Тем не менее, она с улыбкой подошла к постели раненого, чмокнула его (всего лишь в щеку) и весело спросила:

— Как ты себя чувствуешь, милый?

Стоврус, слегка удивленный столь ранним посещением, честно ответил, что, в общем и целом, хорошо, но вставать до утреннего сеанса лечения ему категорически запрещено, поэтому хоть правила хорошего тона предписывают ему вскочить при виде дамы и облобызать ей ручку, но, к его глубочайшему сожалению, сделать он это может только в том случае, если означенная дама сама подаст ему указанный объект целования.

— Ну вот и хорошо. Еще один вопрос. Можешь ли ты сказать…м-м-м… что в данный момент находишься "в здравом уме и трезвой памяти"?

— Могу… и скажу! Но зачем тебе, Силора? С тобой все в порядке?

— Со мной? Скорее да, чем нет.

— Но зачем эти вопросы?

— Видишь ли, милый Русик, — девушка говорила абсолютно серьезно и даже сурово, — тебе сейчас предстоит принять решение. Важное решение. Во всяком случае, для меня важное и я бы не хотела, чтобы потом говорили будто я воспользовалась моментом, когда, как пишут в романах, "разум его был замутнен болью от ран". Или я потом думала, что неприятное для меня решение ты принял потому, что просто был в тот момент несколько не в себе.

Маркиз насторожился и волей неволей напрягся в ожидании продолжения. Некоторое время Силора пристально вглядывалась в лицо парня, будто впервые увидела, пытаясь разглядеть в нем нечто важное для себя. То, что доселе ее не интересовало, но здесь и сейчас приобрело большое значение. Она как бы спрашивала: "Кто ты, маркиз? Какой ты на самом деле?".

Наконец, она нарушила молчание, но заговорила на первый взгляд совсем не о том, о чем следовало.