Звезда Мендеса

Она ступила на велосипедную дорожку, думая, что та предназначена для пешеходов, дабы поближе рассмотреть один из красивейших небоскрёбов в Даунтауне, рассекающий безоблачное голубое небо. Тут же она увидела велосипед, быстро приближающийся к ней. Сатаниэна не знала, что ей делать, ведь она не видела истинных действий людей и впервые оказалась в незнакомом мире, а велосипед был уже рядом, с каждой минутой приближаясь к ней. Видимо, велосипедистка полагала, что девушка поддастся инстинктам самосохранения и уйдёт с её пути, но она очень сильно ошибалась, ведь инстинкты в Сатаниэне были нечеловеческими, она была птенцом, нечаянно выпавшим из гнезда матери, отпущенным в этот жестокой человеческий мир, который порой можно было бы сравнить с адом. Благо, велосипедистка поняла, что Сатаниэна не собирается уступать ей дорогу и объехала её, немного задев плечо девушки, чтобы преподать ей урок. Велосипедистка, несомненно, была недовольна тем, что незнакомка встала у неё на пути, а поэтому обернулась к Сатаниэне и крикнула гневно:

- Ты что дура?! Встала посередине велосипедной дорожки, я же тебя расшибить могла так, что твой мозг сразу бы вытек и размазался по асфальту! Ты что, правил не знаешь?!

Сатаниэна пожала плечами, но ничего не ответила велосипедистке, а сама подумала:

« Интересно, а дура это обидное слово или нет? Скорее всего, обидное, судя по интонации девушки». Её мудрые глаза, многое повидавшие в этой жизни, с вниманием проследили за линией, разделявшей велосипедную дорожку от шоссе.

« Значит, по велосипедной дорожке ходить нельзя!»- сделала вывод Сатаниэна и прошла по тротуару, чтобы не наткнуться случайно на ещё одного не очень доброжелательно настроенного велосипедиста.

Девушка обошла здание и, оказавшись с другой стороны, подошла к зеркалам, образующим его. Зеркала сверкали в солнечном свете, словно бриллианты, но когда она вгляделась в одно из них, то была поражена до глубины души - впервые за всё время своего существования, она увидела в отражении не серебристый силуэт или сгусток энергии голубоватого цвета, а полноценное отражение человеческого тела, до сих пор она могла его только чувствовать, а сейчас - видеть. Сатаниэна была рыжеволосой кудрявой девушкой, её волосы доходили до кистей, и это делало её очень похожей на женщину, сошедшую с картин Рафаэля, или Венеру, написанную Сандро Боттичелли. Зелёные глаза ошарашено изучали отражение, каждую его мелочь, наслаждаясь приятным зрелищем. Тонкая белая рука Сатаниэны дотронулась до лица, запоминая ощущение от прикосновения. Перед ней сразу же предстало воспоминание: она стояла в своей комнате и глядела в волшебное зеркало, отражающее лишь серебристый силуэт. Как тогда она мечтала иметь тело, жаждала дотронуться до собственной плоти! Как хотела заплакать от бессилия, от того, что она не имела тела. Теперь её долгожданная мечта сбылась, она получила то, что хотела, оказалась в человеческом мире и до того была счастлива, что готова была расцеловать каждого прохожего.

«Руки, ноги, тело, пальцы, глаза, губы, нос, волосы»- медленно проговаривала она, пытаясь поверить в то, что это не иллюзия, а реальность.

Затем её руки чисто рефлекторно собрали густые кудрявые волосы вместе и выпустили их на левое плечо. Девушка прикоснулась к тонким чёрным бровям, удивлённо их осматривая. Затем подняла брови вверх, потом опустила вниз; ей так понравилась эта забава, что она раз двадцать проделала это. Прохожие глядели на неё, как на умалишённую, но она не обращала на них внимания потому, что радость, переполняющая её, была безгранична - она питала, как никогда. От новых эмоций Сатаниэна всё шире улыбалась, обнажая ровные и ослепительно-белые зубы. Ариман ещё не появился и не испортил ей настроение, поэтому она решила наслаждаться окружающим миром как можно дольше, по крайней мере, до его прихода. Ведь она ступила на человеческую землю, чтобы изучить этот мир изнутри.

Сатаниэна покинула здание, направляясь влево. Она стремилась вниз, где виднелся музей искусств и памятник Джорджу Вашингтону, у которого она провела минут десять, если не больше, осматривая его со всех сторон, восхищаясь мужественным профилем и очевидными лидерскими качествами, которые были видны невооруженным взглядом в его позе, так величественно чуть выступающему подбородку, в форме черепа, говорившего, что этот человек был действительно умён. Затем она обошла бульвар Бенджамина Франклина и Сити Холл, прошла чуть дальше до Индепенденс Холл и пересекла пару улиц в исторической части Филадельфии, любуясь красотами, окружавшими её, с почти открытым от удивления ртом.