Звезда над рекой

Зима и ночь. И мерзлых трупов груда.
Здесь были укрепления врага.
Живых врагов мы выбили отсюда,
А мертвых — скоро занесет пурга.

И мы в боях немало потеряли.

И мы хлебнули горя и невзгод.
Но с бодростью, без страха и печали
В траншеях этих встретим Новый год.

Пусть в канонаде ночи новогодней

Забыли мы, что значит тишина,
Но праздник свой мы празднуем сегодня,
И кружки нам наполнит старшина.

И пусть не будет дружеской пирушки.

Пускай кругом метели и снега, —
Друзья поднимут жестяные кружки
За Ленинград и за разгром врага.

Еще не время говорить про славу,

Но знают все, что выше нет наград,
Чем, победив, сказать стране по праву:
Мы отстояли в битвах Ленинград.

31 декабря 1941

Ленинград

Весна идет, и ночь идет к рассвету.
Мы всё теперь узнали на века:
И цену хлеба — если хлеба нету,
И цену жизни — если смерть близка.

И деревень обугленные трубы.

И мирный луг, где выжжена трава,
И схватки рукопашные, и трупы
В снегах противотанкового рва.

Но так владело мужество сердцами,

Что стало ясно: Он не будет взят.
Пусть дни бегут и санки с мертвецами
В недобрый час по Невскому скользят.

Людское горе — кто его измерит

Под бомбами, среди полночной тьмы?
И многие, наверно, не поверят,
Что было так, как рассказали мы.

Но Ленинград стоит, к победе кличет,

И все слова бессильны и пусты,
Чтобы потомкам передать величье
Его непобедимой красоты.

И люди шли, чтоб за него сражаться…

Тот, кто не трус, кто честен был и смел,
Уже бессмертен. Слава Ленинградцам!
Честь — их девиз. Бессмертье — их удел.

Апрель 1942

«Напиши мне, дорогая…»

Напиши мне, дорогая,
Что-то стало не до сна.
Не хочу, чтобы другая,
А хочу, чтоб ты одна.

Помню: шли мы возле смерти

По равнине снеговой,
А вернулись — на конверте
Я увидел почерк твой.

Руки только что держали

Лакированный приклад,
Под обстрелом не дрожали,
А берут письмо — дрожат.

Я тебе писать не буду,

Как в атаку шли друзья,
Потому что вам оттуда
Все равно понять нельзя.

Вот вернемся, как ни странно,

И расскажем все подряд.
А пока — хвалиться рано.
Как солдаты говорят…

Напиши, чтоб хоть минуту

Ты была передо мной.
Не хочу сказать кому-то,
А хочу тебе одной:

Хуже смерти в нашем деле,

Если вдруг придет тоска,
Словно нету три недели
Ни завертки табака.

Так под Колпином, в блокаде,

Друг ударил по плечу:
«Мох закурим?» — Бога ради,
Даже вспомнить не хочу.

А метели, завывая,

Заметают снежный путь…
Где ты, почта полевая, —
Принесешь ли что-нибудь?

Декабрь 1942

Полковая артиллерия