Звезда надежды

Корриан все еще жила в доме Керис, и там же останавливался Хамелеон, когда бывал в городе. Большую часть времени, впрочем, он проводил в Неустойчивости, выслеживая Приспешников. Керис боялась, что его жизни грозит опасность, но он, казалось, был заколдован; на самом деле, конечно, от нападений его спасала способность становиться невидимым. Он путешествовал пешком и в одиночестве. Несмотря на постоянные стенания о собственной неизлечимой трусости — достойной, по его словам, самого ползучего из пресмыкающихся, — Квирк явно наслаждался своими опасными вылазками в Неустойчивость. Он все время твердил, что ужасно страдает от скуки.

— Приспешники, — часто говорил Квирк, — самые унылые создания на свете. Они ничего не делают, только шпыняют друг друга и натравливают Подручных одного на другого. И следить часами за такими тварями ничуть не интереснее, чем глазеть на паучьи свадьбы.

Жалобы Квирка на скуку маркграф игнорировал: Мелдор продолжал считать, что Хамелеон добывает бесценную информацию. Благодаря ему было можно направлять стражу туда, где скапливалось больше всего Приспешников.

— Знать, где находится враг, — значит выиграть первое сражение, — говорил Мелдор Квирку.

Корриан осела в Шилде и не собиралась никуда больше ехать. На жизнь она зарабатывала, помогая на кухне, где и с одной рукой прекрасно управлялась. К тому же она завела дружбу с одноногим метельщиком улиц и развлекала всех, кто был готов ее слушать, рассуждениями о постельных достижениях партнеров, у которых на двоих всего шесть конечностей. Большую же часть времени Корриан теперь тратила на то, что лечила местных женщин травами. Ей удавалось помогать при самых разных недугах — от судорог до бесплодия; в результате к кухонной двери тянулся постоянный поток посетительниц, и Корриан могла себе позволить самый лучший табак (невероятно дорогой в Шилде) для своей трубки. Мисси, жена Колибрана, растопырив усы, возмущенно жаловалась, что Корриан превратила дом в аптеку, — но только когда старой женщины не было поблизости.

Керис теперь видела Мелдора, только когда он приходил, чтобы повидаться с Фавеллис и Дитой и обсудить их дела: женщинам было поручено сжигать карты тромплери подходящих для этого участков. Эти встречи всегда происходили поздно ночью, когда все уже спали, и на них, кроме Мелдора и Фавеллис с Дитой, присутствовали только сама Керис, Даврон и Скоу. Мелдор продолжал требовать соблюдения строжайшей секретности. Фавеллис и Дита производили свои опыты в пустыне к югу от Звезды Надежды, подальше от глаз Приспешников, и сообщали о результатах только уже посвященным в это людям.

Обнаружилось, что сожжение любой карты тромплери приводит всегда к одному и тому же результату: немедленному и постоянному возвращению стабильности. Единственное ограничение заключалось в самих картах — мелкий масштаб и неточности не давали им стать картами тромплери, а поэтому такие карты не могли использоваться для борьбы с Неустойчивостью.

— Значит, это будет очень медленный и постепенный процесс, — пожаловался однажды Даврон, — каждый раз всего лишь маленький участок.

Мелдор ответил на эти слова загадочной улыбкой, так что у всех сложилось впечатление, что старик доволен таким положением вещей.

— Да это и хорошо, — сказал Скоу. — Нужно ли напоминать, что мы, меченые, умираем в Постоянствах? А все отверженные сообщают, что новые неизменные точки, возникшие, когда были сожжены карты Деверли, для них неблагоприятны, в отличие от прежних.

Керис задумалась об иронии случившегося. Они с Давроном, Мелдором и Скоу нашли способ покончить с Неустойчивостью, — и они же были среди тех, кому это не принесет пользы. Даже Фавеллис с Дитой были обречены — они тоже не могли обходиться без леу.

— И все-таки, — сказала Керис, — я думаю, что и старые неизменные точки возникли так же. Наверное, меченые теперь могут там жить, потому что с течением времени там перемешалась стабильность с неустойчивостью. И еще я думаю, что тысячу лет назад они были и больше, и стабильнее.

— Тысяча лет — слишком долгий срок, чтобы дожидаться появления неизменных точек, где мы могли бы жить, — мрачно сказал Скоу.

— Звезда Надежды никогда не станет Постоянством, — ответил Мелдор, и Керис впервые услышала в его голосе резкость. — Никогда. У нас всегда будет Звезда Надежды.

Дальнейшие опыты Фавеллис и Диты показали, что меченым грозит и другая опасность. Когда женщины сожгли карту участка, на котором стражники оставили шесть пойманных меченых животных, три из них в мучениях умерли сразу же, а остальные взбесились. Опыт был проведен и с нормальным зверем — одной из собак Фавеллис (хозяйка предварительно напоила ее снотворным, зельем). Собака осталась жива, но несколько дней болела и Фавеллис не могла себе простить такой жестокости. После этого никто уже не предлагал проводить опыты с живыми существами.