Звезда Надежды (СИ)

Там, где заканчивалась гигантская брешь в поясе астероидов, из общего потока этой блуждающей каменной реки, выходило широкое ответвление — крыло Морртика, а дальше от него двигался по своему вечному маршруту газовый гигант Фана — желто — серая планета с широким, полосатым кольцом, состоящим из размельченных каменных обломков. Пока Фана находился в этом секторе системы, все космолеты были вынужденны прокладывать курс, минуя «крыло Морртика» и обходя газовый гигант. Здесь, в одном из самых опасных для космоплавания мест системы Светила, «Упрямый» дал свой короткий бой «Востоку».

Совершив дальний маневр за поясом астероидов, «Упрямый», разогнавшись до своей крейсерской скорости, пролетел через щель в каменной реке и оказался в расчетном месте. Он разминулся с обходящим Фану «Востоком» всего в трех с небольшим тысячах километрах, нанеся разящий, смертельный удар из всех своих плазменных орудий.

Всего сорок секунд прошло со времени обнаружения «Востоком» неприятеля, и через эти сорок секунд «Упрямый» сверкнул перед ним огнем своих орудий, мелькнул красной молнией, превратившись в маленькую светлую точку.

Все было кончено.

Крейсер «Упрямый» начал торможение и широкий маневр на разворот.

Через четверо суток капитан Симугл Уно, вернул корабль к Фану. В увеличенном оптикой изображении на экране слежения, застыл темный силуэт «Востока».

В командном отсеке слышались лишь голоса из звуковых пластин внутренней связи и отрывистый писк приборов.

Симугл Уно сидел в своем кресле напротив широкой панели управления, следил за изображением на экране перед собой.

— Капитан, говорит отсек слежения. Цель неуправляема. Движется по курсу 559. Активность двигателей и реакторов не наблюдается.

— Мы их добили, Сим, — спокойно произнес сидевший справа от Симугла, Олюс Ком: — «Восток» мертв.

— Капитан, вижу несколько рассеянных целей. Спасательные челноки. Всего четырнадцать. Удаление…

— Отследите всех, — сказал Симугл: — Мы уничтожим каждого. Не уйдут. Торпедный!

— Торпедный слушает, капитан.

— Цель — крейсер «Восток». Одной торпедой, боеголовка ядерная. Огонь!

На экране появилась вылетевшая из торпедной шахты крейсера, ракета — быстро удаляющейся огонек реактивных двигателей. Разгоняясь она ушла в сторону сливающейся с чернотой космоса, громаде «Востока», исчезла и, спустя несколько минут, экран озарился ослепительной вспышкой.

— Цель уничтожена, капитан.

Симугл откинулся на спинку кресла, положил голову на подголовник и закрыл глаза.

— Что думаешь делать потом, Сим? — Спросил его Олюс.

— Добить челноки.

— А потом?

— Уас хочет, чтобы мы зашли на П-39, высадили гвардейцев. Десять тысяч ртов мне здесь ни к чему, Ол.

— А дальше?

Симугл Уно открыл глаза, устало повернул голову в его сторону и произнес без выражения, как если бы это не имело для него никакого значения:

— Дальше мы пойдем на Флорию, Ол. Я сожгу ее. А потом…

Он закрыл глаза и замолчал.

* * *

Темное небо не переставая плакало мелким, холодным дождем.

Он стоял на щербатом бетоне широкой площадки Директории — неподвижный, замерший, словно в параличе. Его черный, длинный плащ промок от бесконечного, моросящего дождя, который лил уже неделю и будет лить еще месяц или два, или вечно, пока этот мрачный мир не раскиснет и не сгниет совсем. Утонувшее в тучах — густых и плотных, как свинцовая плита, глухое небо смотрело на него — слепо, равнодушно.

Он ждал.

Может быть он ждал этого дня всю свою жизнь, думая, что этого никогда не произойдет.

Было холодно, сыро и темно.

Там, впереди, на самом краю территории Директории, где разделительной чертой города проходила высокая, бетонная стена, царил мрак городских кварталов. И только за ними, за этими, как бы мертвыми кварталами, дальше, за плоским, заросшим низкими кустарниками пустырем, блестели редкие огни цехов перерабатывающего завода.

А в самих кварталах, изрезанных древними, разбитыми проспектами и площадями — ни света, ни звука.

Казалось, что только здесь, в пределах Директории, где горит электрический свет, шумят агрегаты обеспечения, двигаются фигуры военных в промокших до нитки, плащах, сосредоточилась жизнь всего мира.

А дальше лежала бесконечная, безжизненная пустота.

Он стоял и смотрел в небо, и капли дождя омывали его бледное, вытянутое лицо, текли по щекам, как слезы.

Рядом с ним, в двух шагах, стоял его заместитель.

Стоял молча.

Он тоже ждал.

Несколько гвардейцев катили к центру площади тяжелое, зенитное орудие, другие тащили по двое, большие ящики со снарядами.

Подбежал молодой, высокий гвардеец, резко козырнул — желтая каска сползала ему на глаза, громко и четко доложил:

— Господин Ппак! Директора бежали. В здании их нет. Гараж вездеходов пуст.

— Я знаю. — Ппак посмотрел в лицо гвардейца, продолжил спокойным голосом: — От судьбы не сбегут. Что там с крейсером?

— Сектор наблюдения доложил, что пока без изменений — крейсер на высокой орбите, продолжает облет Мира. Есть показания о многочисленных целях, отходящих от крейсера и группирующихся на орбите. На связь не выходят.

— Сколько их?

— На данный момент сообщили о сорока трех целях, господин Ппак.