Звезда наемников

Они обменялись крепким рукопожатием, после чего Грейсон скрылся в люке шлюза, ведущего в отсек, где на причальном кольце был закреплен «Фобос». Дверь люка закрылась, раздалось шипение сжатого воздуха. Динамики на «Индивидууме» начали отсчет до расстыковки. И вот наконец удерживающие «Фобос» захваты разошлись, и шаттл отделился от веретенообразного корпуса «Индивидуума». Как только «Фобос» отошел достаточно далеко от грузовоза и его гигантского хрупкого паруса, шаттл включил собственные двигатели и взял курс на Верзанди с автоматическим ускорением десять метров в секунду. Позади «Индивидуум» начал сворачивать парус, готовясь к прыжку. Капитан Тор выждал еще три часа, после чего сообщил драконской администрации о своем вхождении в систему с зенитной Т-точки с торговыми целями.

Печальные пронзительные вопли живущих в джунглях орнитоидов хиримзим доносились даже сюда, до Университетских садов, расположенных на возвышенности. И городские шумы Региса не в силах были их заглушить. Отсюда, с высотных зданий административного комплекса, джунгли были видны в виде неровной темно-серой линии горизонта под зеленоватым небом на севере. Генерал-губернатор Масаеси Нагумо сделал еще один глоток и прикрыл глаза, вслушиваясь в отдаленные крики хиримзим.

– Амнистия.– Нагумо покатал это слово на языке, будто пробуя его на вкус. Масаеси Нагумо был невысок, щуплого на вид сложения, с выраженными азиатскими чертами лица. Виски его уже тронула седина. Строгая черная форма указывала, что обладатель ее – офицер высшего ранга в вооруженных силах Дома Куриты. Единственным украшением формы были вышитые золотом иероглифы на высоком стоячем воротнике, вокруг которых обвивались красные драконы. Иероглифы обозначали имена Куриты и герцога Ринола. На поясе генерал-губернатора висел смертоносный ручной лазер системы «Надзима».

Позади него Олаф Харалдсен изо всех сил пытался выглядеть спокойным. Его собственная красно-золотая униформа выглядела куда богаче по сравнению с формой Нагумо, однако не могло быть никакого сомнения в том, кто слуга, а кто хозяин на этой террасе. На груди у Харалдсена красовалась вышитая золотом эмблема Реганского университета. Он был безоружен – ни один верзандиец не мог приблизиться с оружием к особе генерал-губернатора. Все в Олафе – и то, как он стоял, и выражение его лица – недвусмысленно указывало на то, что Харалдсен буквально парализован страхом.

– Ваш Совет всерьез полагает даровать этим тварям амнистию?

– Мо... мой повелитель, мне кажется это наилучшим выходом. Мятежники никогда не пойдут на переговоры, на прекращение огня, если мы не дадим им обещание, что... что не все они будут уничтожены, как... как те...

Нагумо изменил свою позу, чтобы видеть лицо председателя Верзандийского Совета академиков. Глава всех верзандийцев тем временем продолжал говорить, торопясь и глотая окончания слов:

– Конечно, лидеры оппозиционеров будут схвачены и переданы вашему департаменту для... для проведения следствия... в общем, вы вправе делать с ними, что вам будет угодно...

– О да, мой ученейший друг. Лидеры, как ты выражаешься, оппозиции и в самом деле будут схвачены.

Но скажи, неужели ты всерьез полагаешь, что, пообещав амнистию, мы тем самым сможем выманить мятежников из джунглей? А?

– Мой повелитель, мы должны... мы должны по крайней мере попытаться умиротворить народ.

Нагумо был удивлен, сколь упрям этот человечек, несмотря на страх. Руки Харалдсена мяли складки одежды, язык то и дело облизывал пересохшие губы, но тем не менее он не отступал. Храбрая мышь перед драконом. Что, черт возьми, случилось? Этот человек первым поспешил приветствовать новых хозяев Верзанди, поэтому он и был выбран из числа многих. Может, он сошел с ума? Или же на него давит кто-то из университетских коллег? А может быть, революционное движение уже пустило свои корни и на университетской почве?

Реганский университет занимал северную часть верзандийской столицы. Управлялся же университет и вся планета отсюда, из центрального здания административного комплекса. Отсюда, с высоты центрального здания, с возвышенности Университетских садов, весь Регис был перед Нагумо как на ладони. Прямо у его ног колыхались кроны деревьев Учебной зоны – по существу, парка. Отсюда, с этой высоты, студенты и преподаватели, передвигавшиеся между разбросанными среди деревьев зданиями, казались генерал-губернатору ничтожными насекомыми.