Звезда Пандоры

Ниже замка, на остальной части искусственной горы, появились монолитные гранитные постройки, разделенные широкими мощеными дорогами и извили­стыми закоулками. Из-за отсутствия почвы там не было ни травы, ни деревьев, только голые камни, получившие форму под резаками роботов. По мере про­движения строительных работ началось переселение чрезмерно финансируемой правительственной машины; за зданием доблестного парламента последовало сооружение изысканного дворца верховного суда, потом целый муравейник раздутого кабинета министров и главное представительство Романского межпланетного банка. Вслед за представителями власти пришли и их обычные спутники: дорогие рестораны, отели, клубы, обслуживающие компании, театры, штаб-квартиры корпораций, концертные залы, лоббирующие фирмы, легальные партнеры и средства массовой информации. По мрачным переходам правительственных зданий сновали армии выборных представителей, их помощники, советники, интерны, родственники, чиновники и осведомители. Жилье на Зам­ковой горе нашлось только для высшего эшелона, все остальные приезжали из города, раскинувшегося по другую сторону вала. От склонов кратера миля за милей простирались городские районы и пригороды, чье население насчитыва­ло уже четыре с половиной миллиона жителей.

Для Адама Элвина Лейтпул, представляющий приятное исключение из аккуратно расчерченных городов в большинстве миров Содружества, был одним из самых любимых городов. Улицы спускались от вала кратера причудливыми изгибами, сплетаясь и пересекаясь в хаотичном лабиринте. Предприятия легкой промышленности и жилые кварталы располагались в разных зонах, но их взаимоположение представляло собой очень плотную мозаику, составленную с удивительным пренебрежением логикой. Между каменными и бетонными здания­ми раскинулись зеленые террасы великолепных парков. Густая сеть подземного метро и наземных трамваев свела к минимуму потребность в личном транс­порте. Главные города планеты связывали нитки рельсовых путей, поднятых на высоких опорах, и все они сходились на северо-восточном склоне, где на окра­ине располагалась станция ККТ.

В этот день Адам шел по западному участку Кольца Принца — улицы, пролегавшей по верхней части кратера. Этот торговый район был известен на многих планетах. По внешней стороне Кольца стеной стояли высокие башни универмагов и магазины известных фирм, тогда как внутреннюю часть образо­вывал пологий спуск к озеру, плескавшемуся в двадцати ярдах ниже тротуара. При строительстве города вал был выровнен, и исключение сделали лишь для русла Хайфорта, перекрытого двойной аркой моста, и симметрично располо­женного стока, откуда вода по длинному искусственному каскаду сбегала вдоль самых роскошных жилых кварталов.

Минут двадцать Адам спокойно прохаживался в толпе людей, собиравших­ся перед витринами магазинов. Сегодня на каждом здании висели бело-красные флаги «Кельтской короны». И все они, без исключения, были подняты только до половины флагштоков. Два дня назад лотианская команда выбыла из розы­грыша Кубка. Этот сокрушительный удар потряс новое шотландское общество, и вся планета, казалось, погрузилась в траур. Наконец Адам нашел вход в нуж­ное ему кафе: дверь на лестницу, ведущую на второй этаж рядом с большим офисом электрической компании. Просторное помещение представляло собой переоборудованную галерею с высокими потолками и большими арочными окнами, выходящими на Кольцо Принца. Адам устроился на слегка потертом диванчике перед одним из окон и заказал молоденькой официантке горячий шоколад с шоколадной стружкой и ореховым печеньем. За окном открывался великолепный вид на Замковую гору. В нескольких сотнях ярдов южнее над спокойной темной водой озера протянулась нитка монорельса, по которой скользил одинокий серебристый вагон, везший запоздавших служащих к месту их работы.

— Внушительное зрелище, не правда ли? — раздался голос за его плечом.

Адам, повернув голову, увидел стоящего рядом Брэдли Йоханссона с чашкой чая в руке. Этот высокий мужчина, как и всегда, производил впечатление обособленности от окружающего его мира. В его худом, утонченном лице было больше аристократизма, чем в лице любого представителя Великих Семейств.

— Мне нравится, — спокойно ответил Адам.

— Конечно, хотя во Вторник Покаяния здесь еще красивее, — сказал Брэдли, усаживаясь на диванчик рядом с Адамом. — Они всю неделю освещают замок мощными голографическими прожекторами, а во время заключительной церемонии запускают над озером настоящий фейерверк.

— Если ты предоставишь мне отпуск, я вернусь, чтобы на это посмотреть.

— Именно об этом я и хотел поговорить.

Официантка принесла Адаму горячий шоколад, и Брэдли замолчал, улыба­ясь девушке с подкупающей искренностью. Она ответила ему быстрой улыбкой, а затем поспешила к следующему клиенту.

Адам постарался подавить раздражение при виде этого обмена улыбками, в очередной раз напомнившего о его возрасте.

— Ты намерен предоставить мне время для отдыха? — спросил он.