Звезда по имени Любовь

Продиктовав той телефон хозяйки, Люба уже было хотела двинуться дальше, по направлению к остановке троллейбуса, но, записав номер, Ритка неожиданно повернулась в другую сторону.

— Ой, я совсем забыла… — поправляя на плече сумочку, она бросила на Любу беглый взгляд, — Мне нужно поговорить с Димой… Хочу попросить его написать мне музыку к моей следующей песне. Придётся вернуться в студию.

— Ты же сама пишешь песни, разве нет? — Люба удивилась быстроте, с которой Рита решила изменить свой маршрут, — Зачем тебе Дима? Это же будет стоить огромных денег?

— Да что я там пишу… — махнув рукой, Рита изобразила искреннее смущение, — Ерунда. Разве я смогу написать так, как Морозов? А деньги… Буду искать.

* * *

Любаша не поверила словам Ритки о том, что та снимет комнату в той же квартире, слишком высокомерной и заносчивой была девушка, чтобы жить в таких «простых» условиях. Однако, буквально через день Рита стояла на пороге, в сопровождении хозяйки квартиры, с двумя большими сумками и зачехлённым синтезатором.

— Вот тебе и новая соседка, — хозяйка кивнула встретившей их Любаше, — знакомьтесь.

— А мы знакомы, — усмехнувшись, Люба наблюдала за реакцией Ритки: увидев своё новое жильё, та состроила страдальческую гримасу, всем своим видом показывая, что апартаменты явно не её уровня. Тем не менее, она разделась в прихожей и затащила сумки в комнату.

— Знакомы? — женщина удивлённо переводила взгляд с Любы на Риту, — Надо же… Ну, и хорошо, живите… Только кавалеров — не водить!

Пообщаться с новоиспечённой соседкой Любаша сразу не успела — она уже собиралась в ночной клуб, где сегодня должна была выступать Наташа. Вернувшись уже поздним вечером, она ещё с улицы посмотрела на окна квартиры — и её, и Риткино, были тёмными. Решив, что Рита уже легла спать, Любаша осторожно щёлкнула замком и на цыпочках вошла в квартиру.

— О! Явилась, певица? — явно нетрезвая Ритка, подбоченившись, стояла в дверях кухни, — Я уже пол бутылки мартини приговорила, а тебя всё нет!

— Мартини?.. — снимая обувь, Любаша с весёлым удивлением смотрела на соседку, — Что за праздник?

— Новоселье, блин!.. — Ритка вытаращила на неё свои карие глаза, — У меня сегодня новоселье, ты что, забыла?!

— Вообще-то, да… — Любаша согласно кивнула головой, — Надо было предупредить, я бы купила что-нибудь по дороге…

— Всё уже на столе, — Рита размашисто повела рукой, — заходи, не стесняйся…

Быстро переодевшись, Люба вышла в кухню. Стол, действительно, был накрыт: кроме бутылки мартини на нём были упаковки с готовыми закусками и нарезанный аккуратными треугольничками белый хлеб.

— Давай, присоединяйся к моему застолью, — Рита казалась сильно навеселе, и Люба немного удивилась, что на неё так подействовали пол бутылки выпитого вина, — а то сижу уже второй час, одна, как дура.

— А чего не позвала никого? — Любаше совсем не хотелось пить вместе с Риткой, но она вдруг почувствовала ужасный голод. Вспомнив, что не позаботилась заранее об ужине, она, незаметно вздохнув, присела за стол и нехотя взяла в руки налитый стакан.

— А кого? — усмехнувшись, соседка протянула ей свой стакан, чтобы чокнуться, — Мне и звать-то некого. Ну, что, давай, за моё новое место жительства!.. Только до дна!

Решив, что неловко отказываться, Люба медленно выпила налитое вино и тут же взяла в руки вилку. Пустой желудок слегка обожгло, и она принялась усердно закусывать.

— Как выступили? — даже в нетрезвом состоянии Рита не оставляла своего высокомерно-насмешливого тона.

— Нормально, — Люба сразу же почувствовала лёгкое опьянение и решила, что одной порции алкоголя будет вполне достаточно.

— Как там Натали? Ножку вылечила?

— Не совсем, — жуя салат, Люба покачала головой, — хромает ещё.

— Бедненькая… — притворно нахмурившись, Рита изобразила сочувствие, — Как же она там по сцене-то прыгала?!

— Никак. Только стояла.

— Так ведь могут больше не позвать… шоу — это шоу, там нельзя стоять!

— А что делать? — Люба пожала плечами, — Не отменять же концерт.

— Дублёршу надо иметь… — Рита взяла в руки бутылку и снова наполнила стаканы.

— Какая у Наташки может быть дублёрша?.. — вопреки своему решению больше не пить, Люба вновь взяла стакан, — Кстати, а почему тебе некого пригласить? Ты что, разве нездешняя?

— Коренная… — опустевший Риткин стакан со стуком вернулся на стол, — Я в этом городе родилась.

— Тогда — почему?.. Люба снова потянулась к еде, — А родители?.. ты же не сирота?

— Я?.. — Рита снова усмехнулась, — Это я-то сирота?! А ты знаешь, кто мои родители?

— Нет…

— Они — врачи. Хирурги… Захаровы — не слышала?

— Нет… — Любаша не сводила с Риты удивлённых глаз — Не слышала…

— А! — та небрежно махнула рукой, — Откуда бы ты слышала, сама тут без году неделя… В общем, Захаровы — это известные в нашей области хирурги, мои родители.

— А почему ты с ними не живёшь?

— Я с ними в ссоре… — язык у Ритки уже довольно сильно заплетался, и она старательно помогала себе жестикуляцией, — Они у меня вообще — жесть! Хотели, чтобы я по их стопам пошла, тоже в кишках ковырялась…

— А ты?..

— А я… А у меня голос!.. Я с детства петь хотела! И пела…