Звезда по имени Любовь

— А я верю, — Люба тыльной стороной ладони вытерла со щеки слезинку, — Вер, ну, зачем ты так?! Я, ведь, к тебе, как к сестре… А ты…

— Ты ему уже сказала?

— Пока нет, — ещё одна слезинка скатилась из глаз, — не сказала.

— А матери? — Вера сама знала ответ на этот вопрос, но всё равно задала его сестре.

— Нет, что ты…

— Так… — нахмурившись, Вера сосредоточенно посмотрела куда-то в угол комнаты, — Значит, так. Пока не говори никому. Ни ему, ни матери.

— Почему? Почему Дане не говорить?

— Чтобы не сбежал раньше времени.

— Вер, ну почему ты…

— Да потому, — Вера перебила Любашу на полуслове, — послушай меня хотя бы в этом! Если у тебя ещё такой маленький срок, то недели три-четыре в запасе есть.

— Для чего?! — та непонимающе уставилась на Веру.

— Чтобы прикинуть все за и против. Хотя я настоятельно советую тебе сделать аборт.

— Я не хочу…

— Ты уверена, что он захочет на тебе жениться?

— Не знаю… Но он же меня любит…

— Хорошо. А как тогда с твоими планами? Насчёт вокальной карьеры? Ты же сама хотела, и, говоришь, какой-то результат уже есть! Какой ребёнок?! Или ты думаешь, что ребёнком привяжешь его к себе?

— А что, нет?..

— Любка-Любка… Тебе скоро двадцать один год, а ты ещё такая дурочка… То в певицы собралась… То рожать надумала… ты хоть сама знаешь, чего ты хочешь?!

На этот вопрос Любаша не ответила. Она и вправду теперь не знала, чего ей хочется больше — осуществить свою мечту и стать профессиональной певицей, или выйти замуж за Даниила и родить ему ребёнка… Ещё пару дней назад, в запале ревности, она готова была на любые действия, лишь бы хоть на пол шага приблизиться к своей цели… Но теперь, когда Даня вернулся к ней, все её творческие мечты померкли перед возможностью остаться с ним навсегда…

А ребёнок… Вера, как всегда, сгущает краски. Она слишком недоверчива сама и учит этой недоверчивости других!

Конечно, ребёнок должен только сблизить их с Даниилом! Как он может бросить её теперь — когда она носит его ребёнка… после всех слов, которые он говорил ей вчера… Такого просто не может быть!

А карьера… Она никуда не денется. Готовую фонограмму Морозов пришлёт уже на днях. Ей будет, что посылать в продюсерские центры. В крайнем случае, полгода у неё есть, а, если не получится сейчас, всё можно будет возобновить после рождения малыша. У других же получается совмещать материнство с творчеством!..

И у неё получится… Теперь у неё всё получится!

— Привет… — голос Даниила в телефоне прозвучал как-то вкрадчиво, — Встретимся?

— Конечно… — не скрывая счастливого тона, выдохнула в трубку Любаша.

— Пойдёшь к нему? — Вера обречённо смотрела на сестру.

— Пойду.

— О ребёнке скажешь?

— Скажу…

— Эх, Любка, Любка… Наревёшься ты сегодня… Вот чует моё сердце — наревёшься!

* * *

Зайти к ней домой Люба предложила Даниилу сама. Отработав с утра, она всю вторую половину дня была свободна и, выйдя от Веры, снова перезвонила ему — уже с улицы и велела сразу идти к её подъезду. Отец с матерью до восемнадцати часов должны были быть на работе, и Люба уже в прихожей оказалась в горячих объятиях любимого парня…

Она даже не заметила, как пролетело время, и, лишь взглянув в потемневшее окно, бросила взгляд на часы. До прихода родителей оставался целый час, и она уже собиралась с духом, чтобы сказать Дане о своей беременности.

— Да… — услышав телефонный звонок, Люба встала с постели и, взглянув на входящий номер, нажала клавишу, — Добрый вечер! Да… Ой… Спасибо огромное! Да, я скачаю, прослушаю и отзвонюсь… Спасибо!..

— Кто это? — Даня протянул руку с дивана и, обхватив Любашу за талию, притянул к себе.

— Это Наташа, — казалось, что её лицо даже в сумеречной комнате светится радостью, — Моя плюсовка готова, они выслали мне её по электронке. Дима сказал, чтобы я прослушала и отзвонилась, нормально или нет.

— Обалдеть… — уложив её снова на постель, Даниил наклонился к её лицу, — Сам Морозов сводит тебе плюсовку, да ещё и спрашивает, понравилось или нет…

— А ты что, ревнуешь?.. — закусив губу, она игриво посмотрела на него.

— Я не ревную… Но предупреждаю… — его рука недвусмысленно скользнула по её бедру, — Как у нас со временем?

— Ещё почти час… — полностью подчинившись его рукам, Люба почувствовала, что теряет ощущения времени и пространства…

…Щелчка дверного замка они не услышали, но последовавший за этим голос Тамары Васильевны вернул Любашу с небес на землю…

— …Твою мать!.. — видимо, споткнувшись обо что-то в тёмной прихожей, женщина выругалась, — Что тут накидали на дороге?! Та-а-а-к… Ботинки чьи-то…

Судорожно разжав объятия, Люба откинула одеяло и наощупь начала искать халат. Включать свет было страшно, и она, потянувшись к спинке стула, неосторожно провела по ней рукой…

— Люба, ты дома?.. — услышав стук из комнаты дочери, Тамара Васильевна на секунду прислушалась и, не дождавшись ответа, шагнула к двери, — Ты чего, спишь, что ли?!

Любаша даже не успела зажмуриться — ярко вспыхнувшая люстра осветила всю комнату. Глядя на обнажённую дочь, свесившуюся с постели в поисках халата, мать снова на мгновение остолбенела, но тут же перевела взгляд на лежащего с Любашей рядом парня…