Звезда по имени Стиг Ларссон

Коллекционеры пристально следят за книгами таких прославленных авторов триллеров, как Ян Флеминг и Джон Ле Карре (особенно за первыми изданиями в хорошем состоянии), и в эту благородную компанию стремительно влился Стиг Ларссон. «Путеводитель по редким книгам» отмечает, что в 2009 году первое британское издание «Девушки с татуировкой дракона» было продано примерно за 400 фунтов, а относительно распространенное первое издание книги в США можно было приобрести менее чем за 100 долларов. Первые британские издания регулярно выставляются на eBay, и цена почти новых экземпляров достигает 425 фунтов (710 долларов). Интернет-продавцы оценивают свои книги в 500 и более фунтов, активно пропагандируя их как хорошее вложение денег (не вдаваясь в споры об их столь хладнокровном (и корыстном) использовании — это можно расценивать как предвестие, что книги Ларссона вскоре обещают стать одними из наиболее коллекционируемых). Есть и другой стимул для приобретения первых изданий: экземпляры, подписанные переводчиком Регом Киландом (псевдоним Стивена Мюррея), о котором говорилось ранее, обрели собственную — и высокую — стоимость, что можно назвать новым поворотом дел на рынке, где всегда помнят о ценности каждого пенни, когда дело доходит до первых изданий. Прогнозы грядущего повышения цен на первые издания Ларссона либо положительные, либо отрицательные в зависимости от вашей точки зрения: положительные, если вы продавец, следящий за подъемом стоимости своего товара, и отрицательные, если вы поклонник Стига Ларссона, пожелавший заменить недорогое второе издание первым изданием на белой бумаге в глянцевой обложке.

Глава 6 Книги: «Девушка с татуировкой дракона»

В чем секрет поразительного успеха романов Ларссона в Швеции? Можно ли назвать это следствием героического статуса журналиста? Какова бы ни была причина, книги Ларссона обрели не меньший успех в Великобритании и во всем мире. Приступая к анализу произведений, я исхожу из того, что читатель уже знаком с трилогией.

В начале своего объемистого романа Ларссон будто испытывает терпение читателей. В рукаве у него спрятаны два чрезвычайно привлекательных героя, и, когда эти персонажи появятся, наш интерес к роману будет гарантирован. Однако сперва мы погружаемся в продолжительное и малопонятное описание финансового мошенничества, будто автор настойчиво требует от читателя и персонажей обратить на него внимание. И когда наше терпение начинает иссякать, Ларссон наконец позволяет нам насладиться безупречной сюжетной линией с участием опального журналиста Микаэля Блумквиста и компьютерного хакера Лисбет Саландер. Первый герой являет собой знакомый образ настойчивого репортера, преследующего опасного врага (подобно самому Ларссону), а вот Саландер — редкая птица, новое слово в криминальной литературе (хотя и у нее есть свои предшественницы).

Лисбет Саландер, сотрудницу фирмы, занимающейся финансовыми расследованиями, высоко ценит ее начальник, борющийся с неуместной чувственной страстью к своей сотруднице. Девушка скрывает свой профессионализм сборщика информации, предпочитая отталкивающий внешний вид панка: пирсинг на лице, нелепая одежда, упомянутая в названии татуировка дракона. Одним из объектов ее наблюдения становится Микаэль Блумквист, ушедший с работы после катастрофического поражения в суде из-за написанной им неоднозначной статьи. Не зная, что Саландер составила на него целое досье, Блумквист соглашается на предложение пожилого промышленного магната, пожелавшего, чтобы тот расследовал исчезновение (и возможное убийство) его племянницы, произошедшее на острове много лет назад. В тот день остров оказался отрезан от материка из-за невероятного происшествия, заблокировавшего мост и изолировавшего группу подозреваемых, однако не успевает читатель воскликнуть: «Ага! Это же загадка запертой комнаты!», как Ларссон опережает его, вкладывая в уста персонажа замечание о принципах классического английского детектива. Не раз и не два сюжет романа уведет нас в ложном направлении: последующие события окажутся гораздо более мрачными и кровавыми, чем те, к которым мы готовились, — это скорее Томас Харрис, нежели Дороти Сейерс.