Звезда-Полынь (СИ)

- Постой, не жми. Послушай сначала. При помощи этой кнопки можно зарядить некоторые артефакты, превратив их в сверхмощные батареи. Но «Компас» особый артефакт. Он заряжается человеческими душами. Программа составлена так, что когда ты нажмешь кнопку, я и «Компас» станем единым целым, и портал в Темницу будет открыт.

- То есть, ты погибнешь? – Я почувствовал холодок на спине.

- Я и сейчас всего лишь матрица, - в голосе Шрама была горечь. – Но я долго ждал возможности отомстить, пусть не напрямую, а так. Теперь я еще и за Саню должен отомстить. Мы поможем друг другу, Малой. Только об одном прошу – не облажайся, когда встретишься с Меченым.

- Я должен убить его?

- Ты должен остановить его. Как ты это сделаешь, не имеет значения. Третий Взрыв не должен произойти.

- Да, я… понял.

- Погоди. Еще одно. Запомни одну мудрость, которую я услышал когда-то от самого Харона. Он любил ее повторять, и я запомнил его слова. Харон говорил: «Зона пробуждает в человеке много темного. Но главный грех, которым она заражает нас – алчность». Подумай над этими словами.

- Хорошо, Шрам.

- Готов?

- Да, - я проглотил застрявший в горле ком, положил палец на кнопку. – Прощай, Шрам.

- Да благословит тебя Господь, парень. Жми!

Я зажмурился, нажал, парой секунд спустя все же не удержался и открыл глаза – сурового лица на дисплеях пульта больше не было. «Компас» на глазах наливался красным свечением, и между ним и радиоактивным «Ключом» колебалась призрачная пелена. Счетчик радиации «Ланселота» затрещал, встревоженный голос говорил о радиационной опасности, но я не слушал его. Сияние заполнило всю лабораторию, и я увидел, как между пультом управления и стеной появилась горизонтальная воронка, вращавшаяся с бешеной скоростью. Еще миг – и я с воплем полетел прямо в нее, не в силах сопротивляться схватившей меня чудовищной силе. В тартарары, навстречу Тьме и полному беспамятству.

Глава 22

Девятый круг

А не слабо меня шваркнуло!

Сознание вернулось мешаниной из испуганной английской скороговорки системного гида «Ланселота», периодичного звукового сигнала тревоги, медного привкуса во рту и хаотичного мельтешения огненных зайчиков в глазах. Потом это мельтешение стало медленнее, в нем появилась некая упорядоченность, и я понял, что прямо над моей головой в стене мигает красная лампочка аварийной сигнализации. Сильная боль в левом колене понемногу затихала. Осмотревшись, я понял, что лежу ничком в каком-то закутке, между двумя бетонными опорами, и впереди видны какие-то огни. Помотав головой и попробовав языком разбитую губу, я, кряхтя и охая, поднялся на колени, а потом и на ноги. Моя поклажа, пушка Гаусса и тесак Шершня были при мне, ничего не потерялось. Я подобрал с пола автомат, проверил прицел, а потом выглянул из-за опоры, желая понять, куда это меня закинуло на этот раз.

Зрелище было впечатляющее. Я стоял на широком бетонном кольце с каменным парапетом, опоясывающим гигантскую шахту. Надо мной был густой непроглядный мрак, внизу, в нескольких десятках метров ниже меня, горели расположенные кругами электрические фонари, и в их свете я мог увидеть внутренность таинственной шахты – колоссальной бетонной трубы, опоясаннойрешетчатыми галереями, на которых двигались какие-то тени. Снизу доносился ритмичный стук, похожий на шум скрытых в глубине сооружения машин, в бездне что-то вспыхивало. Похоже, я, наконец-то, попал в святая святых Саркофага – в загадочную Темницу, место, где находится черный Монолит.