Звезда Полынь

Не медля ни минуты, Блейк начал распаковывать подарок, не в силах подождать, пока зайдет в дом. Он сел на белые мраморные ступени и быстро развернул шелковую ткань. В тот вечер он и увидел «Неморенсис» в первый раз. Книга была так прекрасна, что сердце заколотилось в его груди. Кожаный переплет был инкрустирован золотом, древние черные страницы выцвели от времени и были испещрены мелкими буквами. Он никогда бы не подумал, что ему посчастливится держать «Неморенсис» в своих руках, даже если бы он верил в его существование. Теперь он знал, что эта книга существует на самом деле — теперь она была его!

Когда несколько недель спустя Блейк поздней ночью листал пергаментные страницы, пытаясь вобрать в себя все знания, сокрытые в фолианте, неожиданно в шестой главе шестой книги, на самой последней странице он прочитал страшные слова, написанные на полях чьей-то рукой: «Полынь… сияющая звезда упадет с небес… и многие погибнут от ее горечи».[1]

С тех пор он обыскал каждый уголок небосвода в поисках новой звезды, надеясь, что это будет знак того, что грядет новая эпоха, золотая заря просвещения слабого, ограниченного человеческого разума. Много поколений пророчило его пришествие, но все они ушли, так и не дождавшись этого просвещения. Озарение мира приближалось, и он станет первым человеком, который его увидит, первым, кто расскажет о нем людям.

Блейк сделал глоток горячего чая и улыбнулся самому себе. Потом снова посмотрел в окуляр телескопа, который покоился на изящном дубовом треножнике. Звезды и планеты не изменились, Вселенная осталась прежней, через несколько часов ночь закончится, и все будет таким же, как и раньше. Он сердито потопал по деревянным половицам.

— Черт побери. Она когда-нибудь появится? — нетерпеливо спросил он себя, и его слова эхом разнеслись по пустой комнате.

Блейк начал сомневаться, правильно ли он сделал все вычисления; возможно, он случайно предсказал не тот день, неделю или даже год. Он снова, с еще большим волнением, уставился в ночь, надеясь, что где-нибудь в самой отдаленной галактике появится свет новой звезды.

Была полночь, он услышал, как вдалеке звонит колокол церкви Святого Георга. Вдруг дом начал сотрясаться. Весь мир шатнулся вперед, потом назад, а потом закружился словно в вихре.

Блейк услышал, как внизу со стены сорвалось зеркало и разлетелось на мелкие осколки. С крыши стала слетать черепица, похожая на листья из обожженной глины; пролетев все четыре этажа, она падала на дорогу и разбивалась на кусочки. С потолка посыпалась штукатурка. Блейку показалось, что его дом вот-вот рухнет.

В эту минуту все звезды померкли. Раз за разом солнце вставало и садилось, ночь превращалась в утро, а потом снова в ночь. Одно за другим сменилось одиннадцать солнц, а за ними — одиннадцать лун, все они вставали на востоке и заходили на западе. Невозможно было понять, что происходит. Блейк крепко схватился за телескоп и треножник, надеясь, что каждый толчок будет последним, что каждое утро не сменится днем, а потом ночью, — надеясь, что сила, сотрясающая мир, успокоится.

А потом наступила темнота — глухая, непроглядная темнота. И полная тишина. Не было больше ни дня, ни ночи. Была только пустота, как будто мир погиб, а Вселенная взорвалась, и ее затянуло в какую-то огромную, темную дыру в космосе. Блейк припал к окуляру, но ничего не увидел.

И тут он понял, что на улице царит хаос и паника. Он услышал крики мужчин и женщин, пробирающихся в кромешной тьме, хватаясь за железные ограждения недавно разбитых садов. Окно было совершенно неразличимо, хотя от него до Блейка было всего три шага. Блейк отстранился от телескопа и осторожно пошел туда, где должно было находиться открытое окно. Темнота была такой густой, такой глубокой, что, казалось, душила Блейка. Ноги путались в длинном узком поясе от толстого красного халата, который он обычно носил поверх другой одежды, чтобы было теплее. Так выходило дешевле, чем тратиться на камин или грелку, но сейчас, в темноте, он жалел о своей бережливости и мечтал о самом тусклом отблеске пламени в камине.

Он с трудом добрался до окна. С улицы доносилось ржание лошадей, нервно переступающих ногами в грязи и иногда бьющих копытами по брусчатке. Далеко внизу, в свете газового фонаря у таверны, Блейк увидел перепуганных гуляк, высыпавших на улицу.

Люди впадали в безумие, и крики становились все громче и громче. То и дело слышались пистолетные выстрелы: это королевская гвардия стреляла наугад в темноту. Весь мир оказался на грани полного помешательства.

Внезапно яркая вспышка озарила небо. Далеко на востоке атмосферу прорезал луч белого света.

Похожий на молнию, он ослепил всех, кто смотрел в небеса. В Лондоне воцарилась тишина, все его жители замерли в ожидании. Блейку удалось добраться до телескопа. Он посмотрел на небо, и в эту минуту темноту прорезала еще одна вспышка, а потом еще и еще, все ярче и ярче.