Звезда сироты

– Повало был богатым, умным, вполне владеющим собой инженером, занимавшимся важными исследованиями. Теперь он растение. Я хочу знать, почему подобный человек… почему многие подобные люди и транксы вдруг находят необходимым убить себя. Да, убить себя… я не могу называть это самоубийством, когда на самом деле считаю, что тут нечто иное.

– Что мне предлагается сделать? – осторожно спросил Флинкс.

– Ты засек того проникшего ААнна, когда никто другой не подозревал о его присутствии.

– Это была просто случайность, – объяснил Флинкс. Он почесал Пипа под челюстью. – Это происходит, только когда Пип возбуждается, когда он воспринимает возможную угрозу мне. – Он показал на Повало. – Ваш пациент едва ли угроза.

– Я ничего не ожидаю, – успокоил его Джив. – Я просто прошу тебя попробовать. После того, как у тебя не получится, я попробую гадальщиков на картах и чайных листьях.

Флинкс безупречно вздохнул.

– Если вы настаиваете…

– Прошу, – мягко напомнил ему Советник, – а не настаиваю.

Семантика, сардонически подумал Флинкс, но послушно повернулся лицом к койке и сосредоточился на занимавшем ее обмякшем теле. Он постарался проникнуть за эти незрячие глаза, больше боясь того, что может что-то найти, чем того, что не найдет.

Почувствовав усилие своего хозяина, Пип рефлекторно сжал ему плечо. Флинкс без большой уверенности надеялся, что Джив не заметит реакции мини-дракончика. Он почему-то не учел того, что самого его беспокойства, когда он сосредоточился на Повало, будет достаточно, чтобы стимулировать Пипа. Тут имелась-таки угроза, даже если только у него самого в голове.

Никакой слабый туман не заволакивал его зрения. В его ушах не звучало никакой отвлекающей ритмичной музыки. Койка, ее кокон из проводов, сверкающая аппаратура и полупрозрачный раствор желатина – все было ясным для его глаз, как всегда. И все же… В мозгу у него было что-то, виденное им без этих глаз, что-то, чего там не было минуту назад.

Оно было частью существа на койке.

Молодой человек в расцвете юности – идеализированное искажение Мордекая Повало – ухаживал за женщиной сверхъестественной красоты. Они вместе плавали в густых кучевых облаках, насыщенных влажной любовью. Они бок о бок экстатически ныряли в зеленые глубины мелкого океана. Время от времени фигуры слегка изменялись по сложению, расцветке, но тема всегда была той же самой.

Без предупреждения женщина исчезала: уплывала, улетала, убегала, в зависимости от обстановки данного момента. Безнадежно обезумевший от горя мужчина шел к рабочему столу, нажимал кнопку на крошечном пульте, делавшем все снова хорошим.

В великолепии юности Повало еще ухаживал за гибкой грациозной женщиной, вихрясь и кружась около нее в любовных поворотах, когда они плыли среди розовых облаков…

Флинкс разок моргнул и отвел взгляд от койки. Джив внимательно наблюдал за ним.

– Сожалею, – тихо проговорил он. – Я не смог ничего заметить.

Советник еще с минуту пристально смотрел на него, а затем обмяк в кресле. Он, похоже, состарился на десять лет.

– Я получил то, что ожидал. Спасибо за попытку, Флинкс.

– Я могу теперь уйти?

– Хм? О, да, конечно. Падре-элект, – обратился он к Силзензюзекс, – вам лучше пойти с нашим юным другом и показать ему выход.

Затем он снова посмотрел на Флинкса.

– Я распоряжусь о бланке с поручительством для путешествия в любое место на Земле. Ты можешь забрать его на выходе.

– Если вы не против, сэр, – заявил Флинкс, – то я хотел бы сделать еще один заход в Архивы. Я думаю, что смогу найти информацию, относящуюся к моим родителям. И я хотел бы просмотреть копию уже полученной мною информации.

Джив недоуменно посмотрел на Намото, и тот напомнил ему:

– Родители этого паренька, помните?

– Да. Естественно, мы с радостью предоставим любую помощь, какую в состоянии оказать. Падре-элект, вы можете посодействовать нашему другу Флинксу в поисках любой требующейся ему информации. Одно последнее замечание, сынок, – закончил Джив, снова сумев слегка улыбнуться. – Если ты наткнешься еще на каких-нибудь визитеров, пахнущих словно старый пиджак, вместо человека или транкса, пожалуйста, сообщи об этом, прежде чем твой приятель убьет их, а?

– Сообщу, сэр, – согласился, улыбнувшись в ответ, Флинкс. Его облегчение, когда они покинули комнату, было огромным.

– Куда вы хотите отправиться? – спросила Силзензюзекс, когда они снова вышли в главный коридор госпиталя. – Обратно в "Генеалогию"?

– Нет… я думаю, что получил оттуда все, что мог. Давайте-ка попробуем ваш отдел Галактографии. Мне думается, я смогу обнаружить мир, куда переселились мои родители.

Это была ложь.

– Никаких проблем, – заверила его Силзензюзекс, вежливо щелкнув жвалами.

Когда они продолжали идти по коридору, Флинкс размышлял над тем, что он увидел в мозгу Повало. Идеализированное видение его самого, женщина, облака, моря и пологие холмы – все мягкие, простые образы несложного рая.

За исключением пульта. Все было золотистым, красным и зеленым. Он, конечно же, видел не реальность, а всего лишь симуляцию ее, которую коматозный инженер принимал за реальность.