Звезда Судьбы

Факел бросал золотистые отблески на пол и на стены, ясно указывая путь. Эта дорога была хорошо знакома Куллу; вместе с боевыми товарищами он сражался здесь, пядь за пядью отвоевывая пространство у порождений мрака. Теперь путь был свободен, и они шагали вперед без всяких помех. Но именно это и казалось атланту подозрительным.

За поворотом коридора, где он некогда сражался с первым из оживших мертвецов и уничтожил колдуна, Кулл поднял факел повыше и замедлил шаг, — он заглянул за угол и застыл с мечом в руке, готовый ко всему.

Путь был свободен.

— Проклятье! — пробормотал атлант себе под нос. — Держись поближе, Мантис. Мне все это не по душе.

С этими словами он двинулся по боковому

проходу, очень медленно и осторожно, а по пятам за ним, встревоженно оглядываясь по сторонам, последовали и остальные бойцы отряда. Царила мертвая тишина. В свете факела виднелись лишь голые стены коридора и стальная дверь, которая сейчас оказалась открытой.

— Это какая-то ловушка, — пробурчал Кулл. — Держитесь начеку и откройте глаза пошире… Колдуны явно задумали что-то недоброе.

Они миновали железную дверь и двинулись дальше по коридору, ступая очень медленно, прислушиваясь, наблюдая…

Еще один коридор, — а затем, где-то далеко впереди, мелькнула тень.

— Осторожно, — прошептал Мантис.

Несмотря на его предупреждение, Кулл ускорил шаг, ибо ему не терпелось, наконец, вступить в бой с противником, которого можно было увидеть. Он поднял факел повыше, готовясь обнаружить перед собой новых мертвецов или демонов, или…

Нет… лишь одинокая фигура в длинном одеянии.

Он был далеко от них, в конце узкого коридора, такого длинного, что уходил, должно быть, в самое сердце зиккурата, и даже в недра горы. Жрец прятался в тени, а за ним царил сплошной мрак. Но он не произнес ни звука, не шевельнулся… не двинулся вперед и не отступил. Кулл бегом устремился к нему. Мантис успел лишь выкрикнуть вслед:

— Будь осторожен!

— Безумцы! — донесся внезапный вопль, многократно отразившийся от стен.

Теперь Кулл и его воины смогли как следует разглядеть незнакомца: это был рослый худощавый мужчина в синем одеянии, который загораживал своим телом выход из коридора, который вел в обширное открытое пространство у него за спиной.

Метнув на противников яростный взгляд, колдун раскинул руки, ладонями упираясь в стены по обе стороны прохода.

— Безумцы! Безумцы! Вы сами решили свою судьбу!

С этими словами он напряг распростертые руки, вжимая пальцы в камень стен. Наемники принялись негромко ругаться и встревожено ворчать, когда внезапно заскрежетали камни, со всех сторон полетела пыль и скалы содрогнулись.

— Проклятье! — выругался Кулл. — Он хочет обрушить…

Откуда-то сверху полетели мелкие камешки. Послышался громкий треск, а затем ужасающий грохот и скрежет тяжелых камней.

Проход словно выгибался, и стены раздавались под натиском одинокого колдурт, обладавшего нечеловеческой силой. Трещины над головой у рраемников расширялись и огромные обломки скалы полетели на головы наемников, столпившихся в проходе.

— Безумцы! Безумцы! Теперь вы все умрете! — выкрикнул колдун. Глаза его вспыхнули желтым светом, и он с еще большей силой налег на стены.

Послышался немыслимый грохот. Покосившись назад, Кулл увидел, как огромная каменная плита, оторвавшись от потолка, рухнула прямо на головы солдат.

— Будь ты проклят! — зарычал он, устремляясь к колдуну.

— Кулл! — завопил Мантис. — Мы можем…

Но атлант понимал, что времени нет. Мантисс не успеет призвать на помощь свои способности, а Сойан-Тан — протолкаться через толпу наемников и прийти ему на помощь. Кулл оказался один на один с колдуном, вооруженный лишь мечом и факелом.

— Безумцы! Безумцы!

— Умри, змеиное отродье! — выкрикнул атлант и изо всех сил швырнул вперед пылающий факел.

Колдун что-то завопил на неведомом языке, убрал руки от стен и торопливо принялся совершать какие-то пассы. Факел ударился прямо в него и взорвался волной столь ослепительного света, что атланту на миг пришлось зажмуриться. Когда сияние угасло, он вновь открыл глаза, ожидая увидеть на месте колдуна лишь горстку пепла.

Но тот по-прежнему стоял на месте, окруженный ореолом мерцающего огня, — словно пламя факела превратилось в щит, окруживший жреца. Но, по крайней мере, больше он не пытался обрушить на них своды храма.

— Будь проклят! — проревел Кулл, задыхаясь. — Будь проклят вовеки!

Он нагнулся, выхватил нож из-за голенища сапога, вскинул руку для броска…

И вдруг кто-то с силой ухватил его за запястье. С яростным рыком атлант обернулся рывком, — и уставился в глаза Мантиса.

— Это бесполезно, — заявил тот негромким голосом. — Лучше дай его мне.

Озадаченный, Кулл кивнул. Мантис взял у него нож, затем неспешно направился по коридору прямо к колдуну.

Жрец наблюдал за ним с презрительной усмешкой, как видно, считая юного воина, что приближался к нему, сущим безумцем.

Мантис застыл в нескольких пядях от сверкающего кокона, окутывавшего фигуру колдуна. Ощущая его жар на своей коже, юноша уставился магу прямо в глаза и, держа кинжал Кулла на вытянутой руке, нацелил острие прямо в лоб врагу.