Звезда упала

Глеб не выдержал, улыбнулся, блеснул золотыми зубами. Они с директором оказались примерно одного роста, только он был помоложе и слегка пошире в плечах. Мужчины крепко пожали друг другу руки, как бы скрепляя некий негласный договор.

Глава 65 НАЧАЛО

Когда Вера опять появилась на пороге дома, громкоголосые птицы уже совсем проснулись, распелись невероятно.

Она легко сбежала с крыльца, уверенной походкой пересекла двор, вышла на улицу. Там на секунду задержалась, исхитрилась просунуть тонкую руку сквозь планки калитки, тщательно закрыла её изнутри на щеколду. Сделала она это безотчётно, не задумываясь, — если спросить, зачем, вряд ли бы нашла вразумительный ответ. Необъяснимый жест как бы подытоживал для неё всё это нелепое бессмысленное существование.

Вера обошла дом, зашагала по пыльной дорожке. Она шла с лёгкой печальной улыбкой, как на праздник. Надела то самое, любимое своё лимонное платье, подкрасилась, распустила волосы, на ногах белые туфельки на каблучках.

В полукилометре от дома начинался косогор, полого ведший вниз к реке. Вера начала спускаться и вскоре окончательно исчезла из виду.

Глеб Кондратов озадаченно смотрел на пришедший из города автобус. В числе двух приехавших пассажиров Веры Денисовой определённо не было.

Это означало одно из двух. Либо она осталась в Светозёрске, что вряд ли возможно, зная со слов Рудя, как она загорелась, узнав, что опять будет учительствовать. Либо она вернулась раньше — попуткой или же вчерашним вечерним рейсом. В таком случае она скорей всего ещё дома или только вышла, так что её будет нетрудно перехватить.

Глеб повернулся к непрерывно галдевшим второклассникам. На заднем сиденье «газика» ухитрилось разместиться аж с полдюжины ребятишек.

— Ну что, ребятня, — сказал он, — Вера Никитичну мы с вами пропустили, она, небось, уже дома. Подскочим туда?

— Подскочим, подскочим! — радостно завопила ребятня.

«Газик» тронулся.

— Дядя Глеб, а ваша машина как называется? — спросил тот, кто был посмелее, кажется, Вова, худенький востроносенький мальчонка.

— «ХБВ» называется, — усмехнулся Кондратов.

Так прозвали «ГАЗ-67» в армии, в дивизии, в которой он служил.

— «ХБВ» означает «хочу быть Виллисом», — пояснил он. — Или ещё можно Иван-Виллис. Ну а если совсем просто, то козлик.

— Козлик, козлик! — обрадовались дети. — Мы едем на козлике!

Открытый всем встречным ветрам «газик» весело мчался по проснувшемуся посёлку.

Вера спустилась по косогору на безлюдный, угрюмый пляж. От него пахло сыростью, песок ещё не нагрелся. Солнце мазнуло его пока только с краешку, хотя освещённое пятно быстро росло.

Вера сняла туфли, аккуратно поставила их рядышком, пошла босиком к реке, остро чувствуя ступнями холодный песок. Осторожно, зябко поёжившись, ступила в воду, сделала шаг и тут же остановилась. Прикрыла ладонью лицо от бьющего в глаза солнца, прищурившись, смотрела вдаль, с удивлением разглядывала причудливую игру солнечных бликов на стремительно бегущих волнах.

Ей вдруг показалось, что она различает среди волн знакомые, родные лица. Это Миша, Надя и Алёша радостно манили её к себе, смеялись счастливо.

Вера напряжённо всматривалась в их улыбающиеся физиономии, чувствовала, что тоже начинает улыбаться в ответ.

Но неожиданно подул ветер, всё исчезло.

Вера, однако, даже не успела огорчиться, потому что лица сразу же возникли снова. Причём на этот раз среди них появилось новое лицо, Наташино.

— Мама! — сияя, звала Наташа. — Иди ко мне, мама!!!

Вера уже не сомневалась, решительно шагнула поглубже.

Но тут, перебивая Наташу, откуда-то издалека, сверху, донеслись до неё какие-то чужие и тоже детские голоса. Они звучали всё громче, всё настойчивей звали её:

— Вера Никична!

— Вера Никична!

— Доброе утро, Вера Никична!

— Здрасьте, Вера Никична!

— Эй, Вера Никична!

Вера обернулась.

С косогора на пляж с восторженными приветственными криками сбегала кучка детей. Она хорошо знала их всех — Вову Гаврилова, Лену Корниенко, Свету Рагимову, Игоря Фельдштейна, Гошу Зайцева…

Было уже совсем нелепо, просто невозможно дольше стоять в воде, а тем более продолжать идти вглубь.

К тому же там, в волнах, среди бликов, оказалось, уже ничего нельзя различить, зовущие её лица куда-то внезапно поисчезали, пропали окончательно.

Вера вернулась на берег.

Её тут же окружили дети, они восторженно прыгали вокруг, кричали наперебой:

— А мы за вами, Верникична!

— А вы теперь наша учительница, Верникична!

— А мы вас на остановке встречали, Верникична!

— Потому что сегодня у вас первый день!

— И у нас!

— Я так рада, что вы нас учить будете, Верникична!

— А правда, что вы нестрогая, Верникична?

— А я вас первый увидел, Верникична!

— Верникична, а можно я буду с Зайцевым сидеть?

Вера невольно рассмеялась. Её настроение вдруг резко изменилось. Она уже почти забыла о манящих её в глубину видениях, с удовольствием разглядывала оживлённые мордашки детей, пыталась перекричать их:

— Откуда вы взялись? Как вы здесь очутились?