Звезда Вавилона

— Нам доложили о вспышке холеры на западе Сирии, и поэтому мы теперь обязаны проверять все приходящие оттуда корабли. С вас требуется документальное подтверждение вакцинации от этой болезни. Если вы мне его не предоставите, нам придется посадить вас под карантин.

— И надолго?

Мужчина пожал плечами.

— На несколько дней. Или недель. Как получится.

— Недель! — выпалила Кэндис.

Гленн взял ее за руку и о чем-то подумал.

— Доктор, когда мы с женой были в Заире, пару месяцев назад, нам сделали прививки от хронни бронитиса. Эта болезнь очень схожа с холерой, ведь так? Разве нам недостаточно вакцинации от хронни бронитиса?

Мужчина удивленно моргнул.

— Что ж, по-моему, да… Мне очень жаль, но вы все равно должны показать мне свидетельства о вакцинации.

Когда Кэндис озадаченно посмотрела на Гленна, он незаметно покачал головой.

Попрощавшись со Ставросом и его командой, они взяли свое снаряжение и последовали за докторами на медицинский катер.

Они подплыли к причалу, запруженному пешеходами, машинами, мотороллерами и продавцами еды, толкавшими перед собой тележки, доверху наполненные всем чем угодно — от баклажанов до пиццы. Их рулевой взобрался наверх, чтобы привязать швартовы, пока оба инспектора оставались на катере и не выпускали американцев из вида. Сначала помогли подняться на пристань Кэндис, а потом и Гленну.

Первое, что он заметил, — большая черная машина, припаркованная на дальнем краю причала, с тонированными стеклами, скрывавшими за собой пассажиров. Вторым был мальчишка в футболке и шортах, кативший тележку с лимонами, персиками и желтыми сливами. Двигаясь вдоль пристани, он выкрикивал звонким голосом названия своих товаров на итальянском языке в надежде убедить голодных моряков и докеров совершить покупку.

Два медика в костюмах цвета хаки цепкой хваткой взяли американцев под руки и направились к машине. Гленн сказал:

— Эти фрукты выглядят очень аппетитно, а мы с женой не завтракали.

Их конвой не проронил ни слова и не сбавил шаг.

— Эй, парнишка! — позвал Гленн мальчугана, который мгновенно направил свою повозку к потенциальным покупателям.

— Вот деньги, — сказал Гленн, порывшись в кармане рубашки. Он не стал пересчитывать купюры, зная, что там достаточно, чтобы компенсировать парню расходы. Прежде чем их сопровождающие успели среагировать, Гленн сунул деньги мальчишке в ладонь и опрокинул тележку, из которой по всему причалу раскатились красные, оранжевые и желтые фрукты. Схватив Кэндис за руку, он перетянул ее за тележку, и они бросились бежать, пока потерявшие дар речи медики падали, скользя на фруктах.

Уклоняясь от встречного транспорта и быстро покинув пристань, Гленн и Кэндис не прекращали бег, пока не оказались на узкой улочке, круто поднимавшейся вверх на гору, где они решили остановиться и перевести дух.

— Что вообще произошло? — запыхавшись, спросила Кэндис, когда они зашли в скрывавшую от любопытных глаз нишу дверного проема.

— У меня было чувство, что тот медик вовсе не доктор и они не собирались нас отвозить в карантинный центр. Поэтому я решил проверить его. В детстве у меня был хронический бронхит, который я называл хронни бронитис. Настоящий врач сказал бы, что никогда о таком не слышал. Но этот парень сразу выдал себя, и тогда мне оставалось только действовать. — Он высунул голову и посмотрел в конец улицы, которая упиралась в залитую солнечным светом гавань.

— Фило чуть не схватил нас в этот раз. — Он взял Кэндис за руку. — Надо добраться до Лондона. Как можно скорее.

27

Фило не сбавлял темп на «стэирмастере», словно воин, готовившийся к сражению.

Он чувствовал, как пот капает с его тела, и тепло с энергией наполняют его мышцы и сухожилия. В своем личном спортзале, в котором стояли лишь высококлассные тренажеры, Фило Тибодо поддерживал себя в форме с религиозной решительностью, присущей святому. Чтобы в семьдесят лет иметь тело пятидесятилетнего человека, ему было необходимо оставаться сильным и энергичным. Время неумолимо бежало вперед. Час скоро настанет.

После бодрящего душа и смены одежды на белую шелковую пижаму и такой же халат он вышел на живописную веранду своего шале — дома, расположенного на вершине горы, куда он периодически приезжал, чтобы почерпнуть духовные силы, — и взглянул на мир, раскинувшийся вокруг него. Фило увидел пики и снег, лощины и долины, покрытые лесами склоны и притаившихся там оленей, форель, плескавшуюся в речном потоке, людей в деревне внизу. Потом он посмотрел на горизонт и представил, как деревни, села и города и их жители — шесть миллиардов душ — будут принадлежать ему, Фило Тибодо.

Конечно, никто об этом не догадывался. Но они скоро узнают. В день, о котором возвестят трубы ангелов, когда Фило будет идти рядом с самим Богом. В тот день, когда Фило встретит Папу и Папа поцелует кольцо на руке Фило.

— Я знаю, что у тебя на уме.

Он обернулся и увидел Джессику, стоявшую в открытых застекленных дверях: высокая женщина в черных гофрированных слаксах и кремовой шелковой блузке с огненными волосами, развеваемыми горным ветром. Она прилетела час назад на собственном вертолете.