Звезда второго плана

Объяснение вышло пакостным.

От Рокси он ждал чего-то такого…

Он не подходил ей ни по темпераменту, ни по ритму жизни, и даже работа так и не сделала его полноценным тусовщиком. Для полнокровных отношений не было времени. Какая любовь, если он уезжает в шесть, а то и в пять утра на съемки, ведет корпоративы, а дождавшись выходных, падает замертво в кровать, слишком усталый даже для секса?

– Нам надо поговорить, – повторила Рокси.

– Надо, – обреченно согласился он.

Чтобы она поняла серьезность его намерений, Егор даже уселся на пуфик в прихожей.

Рокси высилась над ним, как гора, потом пожала плечами, приволокла из кухни стул и устроилась напротив, будто в огромном, почти двухсотметровом пространстве квартиры не нашлось другого места для беседы. Под взглядом Егора ей было неуютно, как никогда в жизни, особенно в свете того, что надо было сказать.

Он даже не пытался ей помочь.

Сидел и смотрел прямо в глаза, не мигая, как готовая к атаке кобра.

А Рокси все не могла начать, и тот небрежно-дурашливый тон, который она припасла, для данного случая никак не подходил. Почему-то ей не хотелось делать вид, что для нее все так просто…

Рокси нервно хмыкнула:

– Знаешь, мы же с самого начала знали, что из наших отношений ничего не выйдет…

– Вот как? – холодно поинтересовался Егор.

Рокси тут же споткнулась, подавившись приготовленной фразой, и разозлилась. Ну почему вести с ним разговор так сложно?

– Я, конечно, очень благодарна тебе за помощь…

Нет, так никуда не годится! Как овца проблеяла.

– Благодарна? – уточнил он все тем же ледяным тоном.

Она подскочила с места как ужаленная:

– Да прекрати ты, в конце концов!

– Что прекратить?

– Это! – Она ткнула ему куда-то в голову пальцем с вызывающе накрашенным ногтем. – Вот это! Эти твои психологические штучки!

– Какие штучки?

Он даже голоса не повысил, а Рокси уже трясло от злости, потому что ее нападение, выстроенное по всем правилам боевой стратегии, было разбито в пух и прах. Она унеслась на кухню, налила воды из кувшина с фильтром, в котором, согласно рекламе, скрывались какие-то полезные волокна, очищавшие воду от всего вредного.

Егор притащился следом, сел за барную стойку и небрежно поинтересовался:

– Кому ты все время звонишь?

– Что?

– Я говорю: кому ты все время звонишь?

– Ивану, – буркнула она.

– Какому еще Ивану?

– Ну, этому… моему лысику. Он хочет, чтобы я вернулась. На любых условиях. Я подумала – так будет лучше для всех.

– Для всех?

– Ну, хорошо, – раздраженно произнесла Рокси. – Не для всех. Для меня. Но ты ведь знал, что в наших отношениях нет будущего…

Фраза снова сверкнула фальшивостью бутылочного стекла. Рокси замолчала, Егор тоже не произнес ни слова, пока она наконец не взмолилась:

– Ну скажи что-нибудь!

– Что я должен сказать?

– Не знаю. Скажи, что я сволочь!

Но Егор молчал.

Постояв несколько минут рядом, Рокси махнула рукой и ушла в спальню.

Через десять минут хлопнула входная дверь.

Из окна было видно, как он идет к машине. Глядя на Егора из-за тюлевой занавески, Рокси подумала: чувствовал ли он что-то к ней – привязанность… любовь?

«Обернись, – подумала она. – Если тебе не все равно – обернись!»

Он не обернулся.