Звезда заводской многотиражки 2 (СИ)

— Стасян, вторую клюшку захвати! — раздался пронзительный крик со стороны залитого в середине двора катка. Да, тоже помню, как заливали. Сначала таскали воду в ведрах, кастрюлях и чем придется, а потом пришел наш дворник, посмотрел, как мы мучаемся, и протянул из подвала шланг.

Забавно. Обычно ностальгией накрывает, когда ты изменился и место изменилось тоже. И ты, такой, рассматриваешь новый ремонт, другие цветы на газонах, новых каких-то людей и вспоминаешь, что вот тут стояли качели, а вот тут деда Степа ставил свой ушастый запорожец... Но у меня все было не так. Ничего не изменилось, кроме меня. Если подольше тут побыть, я даже увижу самого себя среди гоняющих шайбу пацанов. Или уже нет... Сегодня четвертое января. Получается, последний раз я был в этом дворе пятого. В понедельник. На похоронах бабушки.

Я тряхнул головой, отгоняя весь этот ворох бессвязных мыслей. А что если я приду сейчас в квартиру бабушки, а там на двух табуретках посреди комнаты стоит гроб, а в изголовье горит вонючая церковная свечка?

Бррр... Я потопал замерзшими ногами и решительно направился к подъезду. Рванул дверь, почти вбежал по лестнице. Надавил на кнопку звонка, прислушался. Вспомнил, что звонок бабушка специально сломала, потому что его звук как-то выбесил. Постучал кулаком. Опустил глаза. На коричневой краске двери в самом низу было множество черных отметин. Это я, когда возвращался с улицы, часто долбился в дверь пятками. Потому что стук моего кулака бабушка не всегда слышала, приходилось становиться к двери спиной и изо всех сил бить пяткой. Чтобы эхо до пятого этажа разносилось.

Дверь открылась. Полноватая дамочка с круглым лицом подозрительно осмотрела меня с ног до головы. Я несколько удивился и даже не сразу ее узнал. Машка же! Первая жена дядьки Егора! Хваткая дамочка, которая после смерти бабушки отжала ее квартиру, а через год развелась с дядькой, и так в ней и осталась жить. А он сам съехал сначала в рабочее общежитие, а потом...

— Вы кто? — резко спросила она. — Чего надо?

— Добрый вечер, — вежливо кивнул я. — Меня зовут Иван, я хотел узнать, как здоровье Натальи Ивановны.

— Нормальное у нее здоровье, — напряженно прищурилась Машка. Терпеть ее не мог. И вообще не понимал, как мой веселый и классный дядька умудрился жениться на такой противной тетке. И еще ведь ухаживал за ней целый год, а она носом крутила. Хотя нос был так себе, картошкой... — Все? Или еще что-нибудь?

— Я хотел бы с ней поговорить, — все еще вежливо сказал я.

— Нечего разговаривать, доктор не велел! — отрезала Машка и собралась хлопнуть дверью.

— Ну уж нет, дамочка! — не выдержал я, успев подставить ногу. — Я точно знаю, что доктор как раз велел совершенно другое!

— Да что вы себе тут позволяете?! — заверещала Машка. — Я сейчас милицию позову!

— Валяйте, зовите! — я навалился на дверь и отодвинул мерзкую тетку от входа. В детстве я этого сделать не мог, зато сейчас ее веса, хоть и внушительного, явно недостаточно, чтобы меня остановить.

— Караул! — заорала она так, что у меня барабанные перепонки зазвенели. — Грабят!

— Что там за шум ты опять устроила?! — в коридор выскочила моя бабушка. В красном халате с множеством оборочек и с бигуди на голове. — Ваня! Чего она опять орет? Чего орешь, кто тебя грабит, овца тупая?

— Вы уже совсем, да? — Машка покрутила пальцем у виска. — Ах да, вы же психическая...

— Собрала манатки и уматывай из моего дома! — заявила бабушка и уперла руки в бока. — И сына моего в покое оставь, нормальную девку ему найдем, а не тебя, хабалка трамвайная!

— Никуда я не пойду! — Машка тоже уперла руки в бока и надвинулась на бабушку. Она была по меньшей мере вдвое больше изящной Натальи Ивановны. Хотя говорила ее голосом сейчас явно Елизавета Андреевна. Стиль общения у них был похож, но лексикон отличался. — А вы вернитесь лучше в постель, вам покой нужен.

— И где тут покой, когда ты орешь, как резаная? — бабушка скривила презрительную гримасу. — Менты еще сейчас прибегут, вот будет счастья полные штаны тоже. Чай лучше поставь, хозяюшка недоделанная!

— А чего вы мне указываете вообще?! — закусилась Машка. — Вы вообще сумасшедшая, вас Егор из психушки привез!

— Егор — святой человек, раз с тобой живет, — фыркнула бабушка. — Твоей едой только тараканов травить, а от характера он того и гляди сам в психушку сбежит. Там спокойнее.

— Ах вот вы... Да как вы... — Машка задохнулась от возмущения и принялась торопливо одеваться. Молния на сапоге еле сходилась на ее толстой белой икре, она нетерпеливо дернула язычок, прищемила кожу, зашипела. Натянула пальто с песцовым воротником. Схватила с полки мохнатую шапку. — Вот пусть этот ваш Иван с вами и нянчится! А у меня своих дел хватает!

Она оттолкнула меня с дороги, выскочила за дверь и грохнула ей так, что с потолка посыпалась штукатурка.

Да уж, дядьке Егору сегодня грозит незабываемый вечер... Сейчас Машка прибежит домой и устроит ему скандал до небес, что он, такой-сякой, заставляет его сидеть со своей психической мамашкой. А может теперь они разведутся пораньше?