Звезда Земли (ЛП)

что не сможет начать занятия по крайней мере еще часа два. Фиан пошел на склад, выбрать себе

бронекостюм получше, пока остальные не прибыли. Мне это не нужно, у меня собственный

есть, я и подумала, что в кои-то веки могу позвонить тебе, а не просто обмениваться письмами.

Подождать я не рискнула, потому что позже ты будешь заниматься своими медицинскими

ужасами.

Иссетт кивнула:

– Мы начали трехнедельную вводную практику в технику регенерации и омоложения.

Нам вчера показали человека в баке, и я упала в обморок. Ему регенерируют почки, поэтому

брюшина была раскрыта и...

Я содрогнулась и воспользовалась ее же обычным ритуалом:

– Нет! Никаких медицинских страшилок! Плохая, плохая Иссетт!

Подруга только хихикнула:

– У нас полкласса чувств лишились. Преподаватель говорит, что потом привыкнем. – Она

обернулась к Кеону: – Тебе лучше вернуться к себе и расставить скульптуры. Нельзя

опаздывать.

– Работай. Трудись. Старайся. И почему я согласился на помолвку с тобой?

Иссетт лукаво улыбнулась:

– Иди и будь с ним пообходительнее. Помни, что я тебе пообещала, если сделаешь все

как следует.

Посулила она ему явно что-то очень хорошее: Кеон действительно ушел. Стоило ему

выйти из комнаты, как Иссетт снова повернулась ко мне:

– А что эти четыре дня делала ты? – Она надулась. – К нам в гости не собралась!

– Не смогла, – пожаловалась я. – Ты же знаешь, что родители Фиана на прошлой неделе

приезжали на Землю, на церемонию награждения?

– Да, знаю. Я видела, как они потом разговаривали с вами, с тобой и Фианом.

– Прости, мне так и не удалось тогда поговорить с тобой.

Иссетт улыбнулась:

– Конечно, тебе пришлось позировать видеожукам Текущих Новостей Земли. Я

совершенно обалдела! Ты говорила, что археологи, участвовавшие в спасении военных из

разбитого корабля, получат новую медаль, «Звезду Земли», так что я знала, что вам с Фианом ее

дадут, но ты ни слова не сказала про орден Артемиды! Ты давала подписку о неразглашении?

– Подписку о неразглашении? Да я не знала ничего! Когда мы с Фианом получили свои

«Звезды», я думала, что это все. Когда военные в конце снова вызвали пострадавших

разметчиков, чтобы дать нам ордена... Уж если ты обалдела, представь, как я себя чувствовала!

– Это был полный отпад! – восторженно согласилась Иссетт.

– Да.

Я на секундочку позволила себе насладиться воспоминаниями. Ордена Артемиды,

высочайшей награды военных, впервые удостоили гражданских лиц. Я – одна из презренных

инвалидов, рожденных с ненормальной иммунной системой, из-за которой можно жить лишь на

Земле, но я еще и одна из всего одиннадцати живых, имеющих право носить «Артемиду».

Подумать только!

– В общем, родители Фиана решили, что подождут на Земле начала наших каникул,

чтобы отправиться на Геркулес вместе с сыном. И очень расстроились, когда Фиан заявил, что

хочет остаться со мной на Земле.

– И чем кончилось? Он с ними или?.. – нахмурилась Иссетт.

– Остался со мной. Фиан может быть невероятно упрямым.

Лицо подружки просветлело:

– Вот и хорошо.

– Не совсем, – возразила я. – Его родители тоже остались.

5

– Не-е-ет! – Иссетт схватилась руками за кудрявую голову. – Совсем кошмар был?

– Ну, они очень старались быть радушными, но...

– Но?

Я вздохнула:

– Они все время были слишком уж вежливыми, у нас не раз случались неловкие паузы.

Они делали мне комплименты, но...

– Думаешь, притворялись? – поморщилась Иссетт.

Я постаралась ответить беспристрастно:

– Они не рады, что невеста сына – инвалид, да и неудивительно. Я не могу покидать

Землю, и значит, Фиан тоже привязан к ней.

– Для него самого это вроде не проблема, – заметила Иссетт. – Он же говорит, что

собирается специализироваться по доистории и в любом случае проводить здесь много времени.

– Фиан может так считать, но, по мнению родителей, проблемы уже начались. Будь я

нормалом, мы бы все вместе отправились на Геркулес. И дело же не только в трудностях, но и в

стигме. Родители Фиана вежливо называют меня инвалидом, но что им говорят их друзья? Их

сын заключил помолвку с приматом, с обезьяной, с выродком. Им, должно быть, ужасно

неуютно, естественно, что они предпочли бы нормальную девушку.

Иссетт состроила рожицу:

– Ну и чем вы занимались на каникулах? Так и провели все это время с родителями

Фиана?

Я кивнула:

– Посещали вчетвером разные места: Стоунхендж, Помпеи, монумент Духу

Человечества, музей науки имени Уоллама-Крейна, выставку о грин-времени в Гринвиче.

– Выглядит как список наших скучнейших школьных экскурсий.

– Я была не против Стоунхенджа и Помпей, но мы проторчали целый день в музее

Уоллама-Крейна и четыре ужасных часа – у витрин по технике и истории развития порталов.

Родители Фиана занимаются какими-то научными исследованиями в университете Геркулеса,

им было интересно, а Фиан, кажется, все понимал, но тебе же известно, как отношусь к физике

я.

Иссетт сочувственно кивнула – уж она-то знала, как я ненавидела уроки по естественным