Звезданутые в саду

Вот уже двое суток Герман пытался что-нибудь придумать. Поначалу даже чуть не запаниковал, потому что ситуация выглядела безвыходной. Он один, если не считать Гаврюшу, у которого нет гипердвигателя. Оказаться в этой системе кто-нибудь может только случайно. Причём вероятнее всего это будут киннары, попадать к которым в плен Герман не собирался. Еды нет, воды хватит на неделю, если экономить. Как раз столько, сколько потребуется Гаврюше, чтобы добраться до единственной пригодной для жизни планеты в системе. Собственно, первым порывом Лежнёва и было быстрее лететь в сторону планеты. Там хотя бы вода есть, пусть и в твёрдом состоянии. Но от этого Герман удержался. Что ему вода? Только растягивать «удовольствие». Он понятия не имеет, есть ли там какая-нибудь жизнь, а питаться камнями ещё не научился.

«Ну найдёшь ты там воду, — строго одёрнул себя Герман, когда руки сами собой потянулись к застёжке скафандра, чтобы снова войти в слияние, — что с того? А вот пожрать можешь и не найти. Гаврюша, конечно, почует, есть там жизнь или нет, да только тебе не скажет. Точнее, ты, дурак, его понять не сможешь. И что? Помирать будешь не две недели, а полтора месяца? Отличный план. Надёжный, как швейцарские часы, если я правильно понял! Ты просто до визгу боишься одиночества и космоса, вот что я тебе скажу, дружище. Поэтому и рвёшься на твёрдую планетку!»

После этого мысленного выговора Лежнев решительно убрал руки от скафандра, похлопал Гаврюшу, чтобы выпустил, и вылез на поверхность ликса.

— Так что долой малодушие и низменные инстинкты! — громко сказал вслух Герман. — Мы не будем искать жратву. Ну, если только попутно. Мы будем искать, как отсюда убраться!

Вокруг, насколько хватало глаз, висели, летели из ниоткуда в никуда и медленно вращались обломки разбитого флота технофанатиков, и эта картина придавала некоторого оптимизма.

— Не могли же они раздолбать вообще всё? — сам себя спросил Герман. Его уже давно не смущали разговоры вслух сам с собой — человеческий голос, даже свой собственный, успокаивал и даже отодвигал одиночество. Чуть-чуть.

— Будем искать подходящий гипердвижок. Не зря ж я столько общался с инженерами маригов. Да и документацию читал. Соображу что-нибудь!

Тиана не раз удивлялась, зачем Герман так старательно пытается разобраться в чужой технике:

— Я ещё могу понять, если бы ты пытался разобраться, как устроен Кусто или иная киннарская биотехника. Но зачем тебе так подробно разбираться в… этой технической дряни? Мы же не собираемся ей пользоваться!

— Вообще-то пользуемся, и очень активно! — Герман тогда продемонстрировал ей свой обожаемый вибромеч. — И вообще — знания за плечами не носить. Чем больше я знаю, тем меньше у меня будет оправданий, что чего-то не получилось, в случае чего.

Тиана тогда только плечами пожала. Зато теперь Герман гордо улыбнулся — когда они встретятся, он непременно припомнит ей этот разговор. Конечно, инженером он так и не стал, но некоторая надежда теперь есть. По крайней мере, он доподлинно знает, как выглядит гипердвигатель, а так же что и куда нужно подключить, чтобы он заработал. Теоретически.

— Сначала нужно проверить всю мелочь! — решил Герман. — Большие корабли мне в любом случае не подходят. У них гипердвигатели рассчитаны на совершенно другую массу переносимого, они нас с Гаврюшей и не заметят. Остаются только крейсеры или, лучше, кто-то ещё более мелкий. Вроде летали там какие-то кораблики сопровождения…

Довольный своей сообразительностью, Герман вернулся в тихохода и вошёл в слияние. Гаврюша изо всех сил транслировал грусть оттого, что большой и добрый сородич куда-то пропал без него, ещё и бросил. Герман, как мог, постарался объяснить, что Кусто попал в беду, и им обязательно нужно его спасти. А для этого нужно научиться прыгать так же, как он. Парень не был уверен, что у него получилось донести ситуацию во всей полноте, но в поиск и разбор обломков Гаврюша вроде бы включился с энтузиазмом.

Следующие трое суток Герман тщательно и методично носился между разбитыми кораблями, выискивая более-менее целые и при этом небольшие. Поначалу ещё осторожничал, из-за киннарских датчиков, которых в системе, ясное дело, полным-полно. Потом сообразил, что их чувствительность наверняка понизили, по крайней мере, на время. До тех пор, пока пространство не очистится само собой, иначе была бы масса ложных срабатываний. Безусловно, будь у него на Гаврюше какие-нибудь технические двигатели, его бы всё равно засекли, но вот ликсу, да ещё такому небольшому, вполне удавалось оставаться незамеченным.