Звездная академия. Как соблазнить адмирала (СИ)

— Хвастаешься? — вскинул брови брат. — Ну да не будем о тебе. Сегодня же мой вечер, и я готов принимать поздравления в том, какой умница и разумница.

— По шее бы тебе надавать! — прошипел я. — Ты хоть понимаешь, в какое положение поставил отца?

— Я сделал тот же выбор, что и ты, — резко посерьезнел Иван. — Почему тебе можно определять свой жизненный путь, а мне нет? Ты старший сын, и это я должен говорить тебе подобное. Тем более, ты теперь помолвлен. Прими, кстати, мои поздравления.

— И ты мои. Ты поступил в Звездную академию, но вряд ли ее закончишь. Это я тебе могу пообещать, как твой преподаватель.

— С каких это пор? — прищурился Иван.

— С недавних. С этим поздравить меня не хочешь?

— Ты же ненавидишь преподавать. Неужели ради меня устроился?.. — начал брат.

— Не ради тебя, не льсти себе.

В этот момент нашу перепалку прервал подошедший отец:

— Ну что, ты еще не образумился?

— Пока еще нет. Добрый вечер, папа, — хмыкнул Иван.

— Тогда я пойду, переговорю с некоторыми знакомыми, а вы спорьте дальше. У вас на это есть еще несколько лет, потом в вопрос наследования вмешается государство и быстро во всем разберется. Это вам не меня за нос водить.

— А почему ты не давишь на Рея? Он старший сын, — возмутился брат.

— Он уже сделал карьеру, чего-то добился. Если уходить, ему есть что терять. А вот ты пока ничего значимого в своей жизни не достиг. Одно лишь упрямство и пустые амбиции.

На этом отец двинулся сквозь толпу к одному из приглашенных гостей. А я передернул плечами, интуитивно чувствуя, что на меня смотрят. Развернувшись и взглянув наверх, я не поверил своим глазам. На балконе в обществе Киры Ли и Феоктисты Ремарк стояла знакомая незнакомка, с которой я лишь однажды провел ночь и после этого так и не смог ее забыть.

И даже сейчас, спустя почти три года, я жадно рассматривал ее красивое нежное лицо, на котором ярко горели бирюзовые глаза. Темные локоны, как я помню, шелковистых волос, она распустила, позволив им лежать на плечах свободной волной. Облаченная в форму адмирала, она все равно поражала изящностью и своеобразной хрупкостью, пусть и была ракшей. Она тогда всколыхнула во мне столь сильные чувства, что я больше никогда не возвращался на ту планету, боясь увидеть ее еще раз и остаться там навсегда. Но жизнь любит преподносить сюрпризы.

Незнакомка первая прервала зрительный контакт и, развернувшись, решительно направилась прочь с балкона. А я, не тратя времени даром, пока отец не вернулся, схватил Ивана за плечо и подтащил к себе поближе.

— Скажи мне, кто та адмирал, которая сейчас отошла от Феоктисты Ремарк?

Брат быстро сориентировался, про кого я спрашиваю, и криво улыбнулся.

— Почему тебя это интересует?

— Не задавай ненужных вопросов. Я жду ответа.

— Не рычи. Что ж ты такой злой? На работе тебя считают совершенно непробиваемым и безэмоциональным. Характер, видимо, ты показываешь только с родней.

— Ива-а-ан, — прорычал я.

— Хорошо, хорошо. Ее зовут Белла Эрум, адмирал разведки, одна из лучших аналитиков космоса. А еще она входит в число ведущих преподавателей Звездной академии и является лучшим куратором, которого только можно представить. Мне пообещали, что я буду в ее группе. Она потрясающая, да к тому же красавица.

— Она знает тебя? — нахмурился я.

— Лично нет. Думаю, просто понравился ей. Я ведь совершенно неотразим, — подмигнул брат.

Но едва я взглянул на Ивана в ответ, тот отшатнулся.

— Ты чего? — недоуменно спросил он.

— Все в порядке, — выдохнул я.

— Ну что, договорились до чего-то? — снова спросил подошедший отец.

— До чего-то договорились, — пробормотал я, понимая, как же попал.

***

Белла Эрум

Ремарк оказался у себя, и я, еле дождавшись разрешения войти, влетела к командиру в кабинет быстрее луча лазера.

— Эрум, что-то случилось? — встревожился генерал-адмирал, заметив мое состояние.

Я глубоко вздохнула.

— Прошу принять мою отставку!

Некоторое время Ремарк спокойно, чуть прищурившись, рассматривал меня, а потом коротко отрезал:

— Нет.

Этот ответ еще больше поверг меня в панику, и я, прикрыв глаза, стараясь справиться с собой, повторила просьбу:

— Еще раз прошу снять меня с должности преподавателя.

— Причина?

— Личные обстоятельства.

Ремарк молчал.

— Поверьте, сэр, если бы это не было действительно важно, я бы никогда не бросила свою любимую работу.

Мысль о том, что из-за встреч в стенах академии с новым преподавателем у меня может возникнуть привязка к помолвленному ракшу, пугала до трясучки. Взаимности у такой любви не будет. Никогда. И это означает, что, в конце концов, я просто наложу на себя руки.

— Поверьте, Эрум, ваша причина никак не может быть важнее той, по которой я не могу удовлетворить вашу просьбу. Вам придется остаться в академии.

— Я… Я могу узнать эту причину? — поинтересовалась подавленно, чувствуя, как внутри меня что-то оборвалось.

— Можете. Я думал, вам сегодня все расскажет Феоктиста, но, видимо, придется узнать новости от меня.

Терпеть не могу, когда Ремарк начинает издалека.