Звездная бирема «Аквила». Рубеж

В колонну по двое строиться не стали, а так же обошлись без строевого шага и боевой песни, но на местных спасателей впечатление произвели неслабое. И уже прямо на месте доподлинно выяснили, что безупречно вежливые, с неизменной улыбкой на устах, галийцы вооружены и даже опасны. И не столько импульсными «кормаками», сколько одним, но очень мощным огнестрельным дробовиком.

После слов Северина наварх «Аквилы» молчала минуты две, но всем на мостике показалось — час, не меньше. Наконец Ливия выпрямилась в кресле и разжала пальцы, впившиеся в подлокотники.

— Вот как, значит, — процедила она. — Ты считаешь, что варвары похитили нашу госпожу Кассию.

— Уверен процентов на 70, - ответил Северин. — То, что галийки при случае похищают лигариев, общеизвестно. Особенно тех лигариев, за которых некому вступиться. Вроде наших, — и добавил, чтобы уж точно никаких сомнений не оставить. — Наших, беглых.

— Допустим, — не меняя тона, кивнула Ливия. — И они как-то, от кого-то узнали, что у нас лигарии есть и что Кассия — одна из них. Любопытно.

Наварх жестом предложила остальным присоединиться к разговору, чем немедленно воспользовался Плавтий, традиционно озвучив общие мысли:

— А зачем галийкам чужие лигарии?

— Как — зачем? — Марк Фурий пожал плечами. — Женщин они перенастраивают под галийские системы и используют, мужчин — продают. Данайцам, кажется. А что до вопроса, как узнали… Мы ведь через червоточину прошли, значит, без лигариев не обошлось.

— Ага, а по борту у нас крупная надпись: «Есть бесхозная лигария, зовут Кассией, личный номер такой-то»? — съязвила Юлия Прима, демонстрируя, что аналитический отдел уже не дремлет. — Я считаю, наварх, что у нас утечка. Прошу предоставить моему отделу полномочия и выделить отряд вигилов для…

— Юлия, начиная с этого момента я хочу слышать твой голос, только когда сама что-то у тебя спрошу, — прошипела наварх. Она намеренно не стала во всеуслышание устраивать разбор полетов касательно прекрасной работы аналитиков. Сейчас Аквилинам как никогда требовалась уверенность в командовании и друг в друге. Поиск виноватых, расследование, допросы и отчеты — все эти традиционные развлечения волей наварха отменялись. Моральный дух дороже.

— И отныне никаких разговоров о мифических «утечках». Всем принять к сведению: в нашей эскадре нет и не может быть предателей. Варварам о наших, как выразилась эта рыжая cunni [11], «обстоятельствах», донес кто-то другой. И этот кто-то…

Наварх не успела договорить. Связист Фульвий, всё это время сосредоточенно колдовавший над частотами, кодами и сигнатурами, прервал ее удивленным возгласом:

— Наварх! Есть передача на частоте Республики!

Ливия осеклась и на мгновение прикусила губу, не позволяя себе надеяться. Это не могли быть пропавшие «туристы», это…

— Источник?

Фульвий замялся и досадливо тряхнул головой. Ливия нетерпеливо повторила:

— Источник? Планета?

— Э… нет, наварх. Передача идет через сеть ретрансляторов, это точно где-то в пространстве Бренны, но не со Второй луны. Это с корабля.

— Открой канал. Поглядим, кто это к нам скребется.

Фульвий завозился, очищая сигнал. И возник на экране тот, кого совсем не ждали, а если и ждали, то не так скоро: молодой республиканец в цивильном, красивый, как амикус, зачем-то вырядившийся в сенаторскую тогу. Только взгляд его портил всё впечатление. Нехороший был взгляд, жесткий и пронзительный, совсем не как у романтичных сотрудников службы рекреации.

— Ага, — буркнула наварх, скрывая неприятное удивление. — А вроде бы не поминали… И что это у нас тут?

— Ливия Терция, наварх биремы «Аквила» и, как я слышал, глава этой мятежной шайки, — молвил незваный собеседник. Генные инженеры на славу потрудились не только над его внешностью, голос тоже был произведением селекционного искусства. Мелодичный, глубокий, напоенный искренностью, профессиональной, как ласки гетер. Ливия дернула плечом и бросила грубо:

— И?

— Я — Клодий Пульхр, народный трибун Республики и сенатор. И я ожидаю уважения от тебя и твоих людей.

— А! Уважение! — наварх развалилась в кресле и глумливо скривила губы. — Ну, уважения ты будешь ожидать от нас долго. Ожидай, коли тебе угодно, трибун.

Аквилина вложила в одно это слово столько яда, что прозвучало оно как грязное ругательство.

— И чего тебе, трибун? Зачем отвлекать мятежников от мятежа?

Красавчик по ту сторону пространства ухмыльнулся, демонстрируя, что Ацилий недаром называл его не иначе, как «скотина-Клодий»:

— Для мятежницы, потерявшей своего вдохновителя, ты чересчур уж наглая. Не находишь, что в этом кроется противоречие, а, Аквилина? Генмодификация сбоит?

Ливия оскалилась в ответ:

— Для патриция ты слишком уж смазлив, даже для репликаторного. Уверен, что ты и в самом деле трибун, а не амикус с вирт-психозом? Иначе откуда бы взяться таким фантазиям? Вдохновителя потеряли, как же, как же… — женщина презрительно прищурилась и внезапно сменила тон с издевательского на угрожающий: