Звездная дипломатия: игра без правил

Человек отмеченный маркером как лидер террористов замер поодаль, наблюдая. На лице смесь — ужас вперемешку с непониманием происходящего. Их застигли врасплох. Первый нелетальный выстрел бойцов «Призрака» и террорист без сознания падает на песок. Дальше начинается бойня. Каллистианские спецназовцы маневрируют под водой, показываясь на поверхности на несколько секунд, которых хватает, чтобы выкосить с десяток террористов.

Хальвари перевел взгляд на присутствующих в кают компании. Все смотрели на голопроектор, но у всех на лицах отражались разные чувства. Его жена то и дело отворачивалась, особенно в моменты когда камеры спутника или скафандров слишком сильно приближали изображение. Она побледнела, а уголки ее губ нервно подергивались.

Зрачки мессианцев застыли в точке, где отображалось время. Застывшие и отрешенные, как статуи. Они не следили за боем, будто происходящее на проекции их не касалось.

Только трое впились глазами в изображение стараясь не упустить ни одной детали. В начальнике своей охраны правитель увидел азарт, будто он переживал эту бойню вместе с каллистианскими спецназовцами. Хальвари мысленно кивнул. Так и должно быть. Он хороший профессионал.

Для Шиазы, похоже, подобные зрелища были не в новинку, но если учесть недавние события этому не стоило удивляться. Хальвари боялся себе представить, что послы мирной делегации пережили во время захвата, плена и освобождения из рук мятежников. После такого голопроекция боя наверняка покажется невинной симуляцией боевых учений.

Гранд посол, похоже, гордилась безупречной работой своих соотечественников, но не испытывала бурных эмоций в противоположность энтарцу. Тот, судя по выражению лица и мимике, испытывал удовлетворение, как при виде свершившейся мести. Правителю это не понравилось Все-таки там, на острове, погибали его соотечественники, пусть и пошедшие против законной, основанной на заветах Мессии власти, но все таки это его люди.

Не прошло и трех минут и все было кончено. Все присутствующие молча проследили как спецназовцы поместили пленного в аква кокон и погрузились в воду.

— Наверное придется искусственно вызвать внеочередное цунами, чтобы смыть следы этого побоища, — первым нарушил молчание один из мессианцев.

* * *

В каюте, где хальвари допрашивает пленного полутемно и прохладно. Несмотря на конденсированное помещение ладони правителя влажны от пота. Встреча с единственным выжившим в кровавой операции каллистианского спецназа, с одним из потенциальных убийц его семьи, заставляет хальвари нервничать. Спроси его зачем он оставил этого человека в живых, он не ответит. Возможно для того, чтобы посмотреть врагу в глаза и понять его мотивацию, а возможно причина в ином. Когда охрана привела пленного и посадила напротив Адабари оба долгое время молчат, глядя друг на друга. Тишину нарушает хальвари.

— Тебя зовут Иджамир, ты из рода Аль Кави. Я знал твоего деда и отца, доблестных воинов эльбатаджи. Они несколько десятилетий служили моему отцу и отцу моего отца верой и правдой. Так что же тебя подтолкнуло к измене делу твоих предков, предатель?

Тот, кто называл себя Иджамир выглядит изнеможденно и устало. Взгляд сквозь пелену боли. Крупное пятно крови в форме сердца растекается у него на тунике.

Несмотря на страдания, он держится гордо и даже с вызовом смотрит на хальвари.

— Я не изменял Заповедям Мессии, я лишь не верую больше тому, кто ошибочно считает себя его наследником. Ты больше не наш властитель, это ты предал память своих предков.

— Как давно ты решил пойти против законной, завещанной Высшими власти? — этот вопрос волнует хальвари даже больше предыдущего. Как случилось, что он упустил тот момент, когда его подданные предают его идеи и идеалы, которым он служит? Как глубоко запустил свои щупальца спрут вероломного Рессы.

Пленник в ответ лишь хрипло смеётся — ведёт себя дерзко. Слишком дерзко для человека в его положении.

— Не хочешь отвечать? — произносит Хальвари устало. События этого дня окончательно его вымотали, но дело следует довести до конца ещё до наступления ночи. Завтра наступит новый день и он принесет надежду, а предательство пусть останется в прошлом.

— Ничего другого я от тебя и не ожидал, — продолжает Хальвари, — мне жаль, что ты запятнал память своего отца.

— Правитель, предавший великие идеи, которым служили его предки не достоин править. Правитель сбежавший как крыса когда запахло жареным — не тот, кого Великий Мессия оставил управлять чтущими заветы.

На лбу пленного выступают капли пота, глаза на обескровленном лице горят как угли. Огонь ненависти.

В ответ Хальвари испытывает к этому человеку лишь жалость и неприятие. Неверный, лишивший себя истиной веры и потерявший связь со своими корнями. Несчастный, он итак сам себя жестоко наказал.

— Ты дерзок и глуп — неудачная смесь, но в память о доблести твоих отцов я даю тебе последний шанс оправдаться. Отвечай, кто тебе заслал сюда и как давно?