Звездная карусель

— Нет, я не человек в точном смысле этого слова. Я скромный гражданский чиновник, изготовленный по высшему классу точности. Я Хранитель ценза для всего двадцать девятого района. Ваш набор был предназначен для детей из Фреганда, которые совершают экскурсии в этом районе. Один из фрегандцев с документами на имя Вевера заказал этот набор через хронодромы, которые от такой необычной нагрузки расстроились настолько, что их нельзя было карнупликировать. Поэтому вы и получили посылку вместо него. К сожалению, повреждения были так значительны, что нам пришлось разыскивать вас косвенными методами.

Хранитель ценза сделал паузу, и Сэм номер два нервно подтянул брюки. Сам Сэм страстно захотел, чтобы на нем было что-нибудь, хотя бы фиговый листок, для прикрытия наготы. Он чувствовал себя как небезызвестная личность в райском саду, пытающаяся объяснить, почему съедено яблоко, и мрачно подумал, что платье создает человека в гораздо большей степени, чем даже набор «Построй человека».

— Мы, конечно, должны забрать набор, — продолжал рокотать отрывистый гром, — и ликвидировать все последствия его пребывания здесь. Когда все будет приведено в порядок, вам будет разрешено продолжать жизнь, как будто ничего не случилось. Между прочим, проблема состоит в том, чтобы узнать, кто из вас истинный Сэм Вебер.

— Я, — сказали оба дрожащими голосами и взглянули друг на друга.

— Затруднения, — прогремел старик. Его вздох был подобен ледяному ветру. — Почему мне вечно не везет? Почему у меня никогда не бывает простых случаев, вроде карнупликатора?

— Послушайте, — начал двойник, — оригинал должен быть…

— Вполне уравновешенным и в лучшей эмоциональной форме, чем копии, — прервал Сэм. — Мне кажется…

— …что вы легко сможете увидеть разницу, — заключил двойник, не переводя дыхания, — выяснив, кто из нас двоих более достойный член общества.

(«Этот тип хочет пустить пыль в глаза! — подумал Сэм со спокойной уверенностью. — Как он не понимает, что имеет дело с существом, которое на самом деле может видеть умственные различия? Это не какой-нибудь жалкий современный психиатр, это существо способно видеть через внешнюю оболочку до самых скрытых глубин».)

— Ну, конечно, смогу. Минутку. — Старик начал внимательно изучать их. Его глаза бесстрастно пробегали по их фигурам вверх и вниз. Два Сэма Вебера ожидали, дрожа, в наступившей тишине.

— Ясно, — сказал старик, наконец. — Совершенно ясно.

Он сделал шаг вперед и выбросил длинную тонкую руку. Затем он начал разлагать Сэма Вебера.

— Но, послуша-а-а… — начал Сэм Вебер истошным голосом, который превратился в крик отчаяния и заглох в неясном бормотании.

— Чтобы не утратить психического равновесия, вам лучше было бы не смотреть, — заметил Хранитель ценза.

Двойник медленно вздохнул, отвернулся и стал застегивать рубашку. Сзади него, то усиливаясь, то ослабевая, продолжалось бормотание.

— Видите ли, — продолжал рокочущий, давящий голос, — дело не в том, что мы боимся оставить вам подарок, — дело в принципе. Ваша цивилизация не подготовлена для него. Вы должны это понять.

— Ну, конечно, — ответил лже-Вебер, завязывая красно-голубой галстук тети Мэгги.

Уильям Тенн Две половинки одного целого

Галактограмма космос-сержанта О-Дик-Ве, командира космического пограничного поста 1001625 в Штаб Галактической Патрульной Службы на Веге-21 сержанту Хой-Ве-Шальту. Особые отметки: передано как частное сообщение и оплачено по обычному сверхкосмическолу тарифу.)

Мой дорогой Хой!

Прости, что вынужден снова тебя беспокоить, но, дорогой мой, я попал в переплет. Речь идет не о каком-либо конкретном проступке с моей стороны

— я просто не сумел принять правильное решение. Предчувствую, что Старик пришьет мне явное нарушение должностных обязанностей. Но так как я уверен, что у него самого голова кругом пойдет, стоит только прибыть заключенным, которых я посылаю малой световой скоростью (я уже вижу, как у него отвисает челюсть и трясется дюжина подбородков), я не оставляю надежды на то, что ты успеешь посоветоваться с лучшими законниками в Штабе и выработать какой-нибудь план действий. Любой приемлемый план. Может быть, тогда Старик простит мне, что я обрушил ему на голову свои собственные проблемы.

И все же я не могу отделаться от мысли, что Главный Штаб сядет с этим делом в еще большую лужу, чем я и мои подчиненные, после чего Старик непременно вспомнит, что произошло прошлый раз на посту 1001625 космической патрульной службы — и тогда, Хой, боюсь, что у тебя будет одним споро-кузеном меньше.

Надеюсь, ты правильно поймешь меня, но все это — дело довольно грязное. Грязнее некуда. Я хочу сказать, что оно непристойно в самом дурном смысле этого слова.