Звездная Кровь. Изгой II (СИ)

Конец речи утонул в рёве автопушки. Снаряды рвали крылья, оставляя зияющие прорехи, но это никак не сказалось на лётных способностях некросфинкса, заставив меня ещё раз, задуматься об отдыхающих в Единстве базовых законах физики.

— Сбежал! — сообщил я в канал ментальной связи.

Гигантская крылатая тень вылетела из колодца и скрылась.

— Тот-Кто-Сражается говорит: не один Восходящий не знает, где начинается и чем кончится его испытание, — веско уронил Мантир, — Но он выходит из него иным, чем входит.

— Где тут испытание? — возразил я. — Некросфинкс чуть не помножил всех нас на ноль. Он намного сильней!

— В этом и есть вся суть Восхождения. Без вызова, нет роста.

— Умрите! — пророкотал откуда-то сверху голос некросфинкса, прерывая нашу дискуссию.

Я непроизвольно задрал голову вверх, пытаясь разглядеть, что там происходит. Прицельная рамка не находила врага, но услужливо отметила группу целей, стремительно к нам приближающихся. Это выглядело даже красиво… Словно падающие звёзды.

100. Список потерь

Как оказалось, вверх смотрел не только я.

— Видел такое раньше. Это серебряная Руна, — сказал Кол. — Называется «Метеорит». Взрыв будет что надо. Мы не успеем сбежать из эпицентра.

— Виториа… — начал говорить я, смотря на обманчиво медленно падающие с лилового неба огненные болиды. — Ты стала близка мне, как друг и боевой товарищ… Хатан-Аба, Кол, я счастлив, что узнал вас. Прощайте все…

— До встречи в Вечности, небесный.

Прощанье вышло скомканным, банальным и дурацким, как, впрочем, и вся эта ситуация, да и взятая взаймы новая жизнь. Серебряная мать её Руна! От неё ни защититься, ни сбежать, сознание просто не искало вариантов — это была гарантированная, стопроцентная смерть. Мне кажется, что и в прошлой жизни я смирился с тем, что мог погибнуть при исполнении, но и тогда, и сейчас жить не просто хотелось, а ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ хотелось. Подсознание и тело с моим сознанием не были готовы соглашаться и принять судьбу с достоинством. И пока разум молчал, память лихорадочно, хладнокровно перебирала варианты. И внезапно сознание заработало в форсированном режиме, начав воспроизводить комбинации.

— Рано сдаваться, мотылёк-однодневка! — лязгнул металлом голос импа внутри моей головы. — Это вы за жизнь не держитесь, а мы, диги, живём долго и становимся в итоге бессмертными артефактами.

Как только в голове сложился ещё неоформленный план действий, я рванул к броневику и… в это время шарахнул первый взрыв. Многотонный имп подбросило, закрутило и швырнуло. Сообщения о повреждениях затопили экран мерцающими алым окнами… Притянутого ремнями безопасности к ложементу меня встряхнуло так, что на мгновенье свет погас. Очнувшись и пошевелившись, почувствовал, что из носа, ушей и рта течёт кровь. В груди что-то отвратительно щёлкнуло и чвякнуло. Хотя как «что»? Ясно… Переломаны рёбра. Благо я под действием лютой боевой химии.

Шанс есть, совершенно холодно отметил я.

— Мы успели! — громыхнул имп. — Ты успел! Но тебе ещё рано погибать, пилот.

— Ви, воспользуйся Руной Имматериального Щита!

Надеюсь, всё сработает, а имп мне усиленно передал мыслеобраз, в котором был реальный способ спастись.

Я толком не знал, насколько хорошо эта Руна защищает от термических, кинетических и радиационных повреждающих факторов, но это лучше, чем ничего.

— Имп, мы на месте?

— Да, спасай себя, мотылёк-однодневка! Я сделаю то, для чего предназначен! Будь достоин!

— Будь достоин, друг!

Я отключился от нейрошлема, бросив болтаться последний на жгуте проводов. Кабина боевого робота выглядела плачевно. Фактически часть условной головы импа была срублена странным клинком алебарды. Однако сейчас через чудовищную пробоину в броне был виден очередной болид метеора и… путь к спасению.

Серебряная Руна-Предмет, которую я никогда до этого не использовал, да и почти забыл про неё — Плащ Мошенника, позволявший использовать телепортацию один раз в древо-день, вытащила меня из эпицентра действия Руны-Заклинания некросфинкса неожиданно легко.

Вот я болтался на ремнях безопасности, и вот уже стоял на балконе, наблюдая с высоты верхних этажей за творящимся адом внизу. Несколько метеоров последовательно попали в металлическую фигуру потрёпанного импа. Естественно, псевдоразумный боевой робот на попадания такой силы не был рассчитан. Металл брони плавился и тёк словно воск свечи, миоэлектрические мускулы горели. Как бы мне ни была сильна психологическая боль от этой картины, но в первую очередь необходимо было позаботиться о себе, как о единственной оставшейся в строю боевой единице. Боль эффективно купировал «Шаг Смерти», принятый накануне. Я использовал свою единственную целительскую Руну. Не уверен, что она поможет мне со сломанными рёбрами, но сейчас иного выбора не было. Но нет, не апокалиптические виды меня сейчас интересовали, а гадский некросфинкс устроивший их своим колдунством. Я с этой неживой тварью ещё не закончил.