Звёздная Кровь. Изгой II

Некоторое время я и Иван просто ждали, осматривая помещение, перекрывая всю площадь своими секторами обстрела, но повторной атаки не дождались. Вокруг всё было тихо.

Ну как, тихо?

Сопелки, свистелки и перделки расположенные в стенах, исправно поставляли всё новые и новые порции воздуха и пара, издавая при этом странные звуки, очень похожие на биологические.

– Оставайтесь на месте, мы идём к вам!

Мы не успели разойтись далеко, поэтому Лис и Ляхов подошли через несколько минут. Пока мы прикрывали, командир посмотрел записи с камер, а наш ксенобиолог немедленно бесстрашно полезла к останкам мясного шара и взяла пробу органики, поместив её в герметичный контейнер.

– Лис, поаккуратней там, – подшутил я, – Возле той штуки растёт фон а-излучения, сама не заметишь, как вырастет дополнительная пара рук.

Иван хмыкнул, но тему, что ещё кроме конечностей может вырасти, развивать не стал.

– Андрей Степанович, это вполне может быть попыткой установить первый контакт, – предположила Уварова. – Совсем не факт, что это была атака. Есть виды насекомых, общающихся при помощи феромонов. Возможно, что хозяева этого корабля пытались поприветствовать таким странным образом.

– Плевком в лицо? – уточнил майор.

– Милые ребята, – согласно сказал Иван. – Мне расхотелось с ними здороваться.

– Разговорчики! – строго цыкнул командир.

– Есть.

– Что предлагаешь, Лис? – спросил Ляхов.

– Давайте двинемся дальше и попробуем не стрелять, если вдруг появится ещё один шар…

– Принято, – согласился майор. – Двинулись.

Мы, прикрывая друг друга, пошли дальше вглубь этого псевдоживого ксено-объекта. За залом снова был коридор, но на этот раз не такой большой, как первый. По потолку тянулись жгуты сосудов, начавшие при нашем появлении, переливаться различными цветами. От этой светомузыки меня начало подташнивать уже через несколько минут.

В этом разноцветном мигании силуэты наших кидо казались сказочными монстрами. Ляхов шёл впереди, а все остальные двигались за ним гуськом. Я замыкал, прикрывая тыл. Передо мной шла Лис. Следом за майором следовал Грива.

Кроме лёгкой тошноты, постоянно казалось, что за нашим отрядом кто-то наблюдает. От этого было откровенно не по себе, но вокруг никого не было видно. Сенсоры кибернетических доспехов также не фиксировали ничего.

– А-излучение немного растёт, – услышал я рапорт ксенобиолога, словно из-под воды, – но пока в норме.

61. Плохое предчувствие

Мы шли внутри биотехнологического механизма, а казалось, что это живое, гигантское существо. Может, это не экипаж за нами наблюдает, а сам корабль? Да и нужен ли живому кораблю экипаж? Если нет, то насколько разумен корабль сам по себе, и как он отнесётся к мелким существам, вторгшихся в его организм?

Я вот, например, был бы не очень-то счастлив, узнай о каких-нибудь насекомых или червях внутри себя. Может, именно поэтому чужой взгляд со стороны инстинктивно ощущается враждебным?

В какой-то момент эта враждебность стала буквально чувствоваться в воздухе. Несколько раз вздохнув, я провентилировал лёгкие и пошёл вперёд, ощущая почти физически сопротивление сгустившегося воздуха. Шедшая впереди Лис, оступилась и упала на колени. Я поспешил помочь ксенобиологу, подставив ей плечо. Она повернула голову ко мне, через поляризованное т-образное забрало её шлема не было видно ни глаз, ни лица, ничего.

– Я… – начала было девушка.

Но я прислонил палец к губам, призывая её к молчанию, сам не понимая, зачем это делаю. Почему-то в этот момент показалось, что ксено-объект говорит с нами. В сипении и пыхтении органических газовых клапанов мне чудились обрывки слов. Мы двинулись, заставляя себя идти дальше, в полумрак, озаряемый разноцветной пульсацией, жил на потолке.

Мы шли все вместе, я видел силуэты бронескафов своих сослуживцев, но чувствовал себя одиноким. Каждый из нас был в конечном итоге один. Мы рождались, отделяясь от матерей, и становились обречёнными на совершенное одиночество, сразу, как только обрезали пуповину, вплоть до самой смерти. Это было не справедливо. Родиться, повзрослеть, обучиться, набрать большой опыт, а потом просто прекратить существование. Это беспокоило и раздражало меня. Интенсивность эмоции страха смерти и одиночества были настолько нехарактерны, что я потряс головой, как пёс, выскочивший из воды.

Во-первых, я ни один и не одинок. У меня есть жена, семья, родня, друзья, товарищи. Во-вторых, я не боюсь смерти. Страшно погибнуть бессмысленно, а это другое. Отставить сомнения! Я не трус. Храбр не тот, кто не ощущает страх, а тот, кто умеет его переступить.

Я начал читать про себя мантру аутотренинга. Страха нет. Боли нет. Смерти нет. Повторяя эту нехитрую формулу, раз за разом, почувствовал себя лучше. Какой смысл вообще переживать о смерти, если все пути, так или иначе, ведут нас к ней. Важно не то, что ты умрёшь. Смерть приходит за всеми. Важно то, как ты жил, сколько пользы принёс, как тебя будут вспоминать.