Звездная Кровь. Изгой III (СИ)

С каждым разрезом я погружался всё глубже, пробираясь через слои мышц и костей, пока не наткнулся на твёрдую поверхность Сущностного Ядра. Оно было скрыто недалеко от могучего сердца гигантской обезьяны, словно драгоценный камень в груде грязи. Я с усилием вытащил его, ощущая, как оно пульсирует в моей руке, будто живое сердце. Ядро было размером с крупное яблоко, грязно-зелёного цвета, поверхность его была покрыта извилистыми серыми размытыми узорами, которые, казалось, двигались, если смотреть на них слишком долго.

С осторожностью переместил Сущностное Ядро в экстрамерное хранилище, ощущая, как оно исчезает, унося с собой часть моих забот. Это всегда было странное и волнительное чувство — будто я сохранял частицу чужой мощи для будущего использования.

Возвращаясь к действительности, я обнаружил, что на горизонте уже забрезжил рассвет нового древо-дня, и это означало, что пора возвращаться.

Завтрак у легионеров снова не принёс ничего нового — бобовая каша от щедрот хозяина плантации, приветствовала меня своим непритязательным видом и ещё более заурядным вкусом. Подавшая мне деревянную миску и кусок хлеба Леона, молча развела руками и виновато улыбнулась, словно была ответственна за то, что лежало передо мной в миске. Я с сомнением поковырял варево деревянной ложкой, но в меню особого выбора не было — нужно было подкрепиться перед обратной дорогой в Манаан. Вокруг меня мелькали лица легионеров, их глаза были веселы, а голоса бодры. Все радовались, что мы одержали победу над большим войском дикарей из-за реки. Никто не разделял моего угнетённого настроения по поводу рабства.

Снаружи на полях, вновь развернулась привычная картина: вереницы трэлей, согбенные тяжестью крестьянского труда, выполняли ручную работу под надзором надсмотрщиков, чьи бичи и окрики без устали звучали в воздухе. От этого зрелища меня охватывала злость и бессилие. Единство, было жестоко. К этому я привыкну ещё нескоро, если вообще привыкну.

Я собрал свой отряд и коротко скомандовал собираться. Легионеры без проволочек заняли свои места в бронированных паромобилях и на броне. В машинах развели пары, и мы, не прощаясь с хозяевами, тронулись в обратный путь. Грунтовая дорога тянулась перед нами, как извилистая змея, уводя всё дальше от этого места, пропитанного страданиями и жестокостью.

По мере того как мы удалялись, поля и работающие на них трэли оставались позади, становясь лишь тенями в пыльном мареве. Я отчётливо понимал, что этот мир мне никогда не изменить, и всё, что могу сделать, — это выживать в нём сам и помочь выжить тем, кого считаю своими.

152

Обратный путь в Манаан оказался гораздо более долгим и изнуряющим, чем недавняя поездка на плантацию. Возможно, потому, что тогда мы ехали в неизвестность, готовые ко всему, а сейчас просто возвращались к привычной гарнизонной службе. Пыльная дорога тянулась, словно бесконечная змея, прокладывая свой путь через дикие земли. Воздух был тяжёлым и насыщенным запахом пыли и нашего пота, который казалось, впитался в нас.

Из Кровавой пустоши дул горячий ветер. Близость реки никак не помогала. Бойцы в кирасах и шлемах откровенно страдали от жары. По моему лицу тоже текли капли пота, но я доспехи не снимал и легионерам не позволял. Не так давно мы обратили в бегство шайку дикарей. Чтобы метнуть из кустов копьё или дротик достаточно всего одного врага, а я никого не хотел терять. Я не в виртигре, где компьютер мне выдаст новых юнитов, здесь новых легионеров взять будет неоткуда.

Наши бронированные паромобили сотрясались на ухабах, и каждый толчок мы все чувствовали. Я смотрел на легионеров, чьи лица были такими же кислыми, как и, вероятно, моё собственное. Тем не менее эти постные рожи вызывали у меня гордость и немного радости прежде всего из-за того, что никого из них не потерял. Гордился тем, что мои ребята не дрогнули в первом настоящем деле. Нюхнут пороху и станут настоящими крепкими ветеранами. А радовался из-за уже капнувшей одной единички славы за победу над гигантопитеком, подозреваю, что она не последняя, вероятно, будет что-то ещё, когда легионеры расскажут остальным о наших приключениях. Что будет, когда они пойдут в увольнительную и после третьей кружки карзы начнут преувеличивать… Я не знал, но догадывался, что это сыграет в пользу моей репутации, отражающейся в Единстве на счётчике Славы.

После обеда нашим утомлённым взглядам сначала предстали Речные башни. Высокая цитадель баронов ван дер Джарн выглядела очень презентабельно, особенно издали. Выглядели высотки, как жилища высших существ. И только спустя несколько часов мы увидели Замковый утёс и стены города. Когда замок, построенный за ночь, показался на горизонте, это было, как увидеть маяк в бурю. Массивный, зазубренный силуэт форта вырисовывался на фоне мрачного лилового неба, и хотя я знал, что это место не настоящее жилище, оно было нашим домом, пусть и временным.