Звездная месть

Сергей рассмотрел его. Это был человек среднего роста, весь затянутый в черную кожу: и куртка у него была кожаная, и сапоги, и портупея с двумя висящими на ней кобурами, и фуражка, и даже штаны. Над крохотным пенсне торчали клочковатые вздернутые брови, нос был широк и крут, губы извивисты, казалось, ироническая улыбочка навечно поселилась на них, черные усики, черная бородка клинышком довершали портрет «тени».

За черным стояли какие-то помятые одутловатые личности – небритые, явно похмельные, мутноглазые. Одеты они были по-разному, но очень небрежно, если не сказать более. Сергей невольно взглянул вниз, на линолиум – он был весь затоптан и заплеван семечной шелухой, видно, гости гостевали тут давненько. В углу, возле перекособоченной колонки, пирамидой стояли четыре винтовки. Это было что-то новое.

Сергей раскрыл было рот. Но не успел ничего сказать.

– Не волнуйтесь, юноша, – мягко пропел черный, – мы вас сейчас расстреляем. Прямо тут!

– Кокнем, стало быть, – растолковал подробнее один из мутноглазых.

Сергей понял – гости не шутят.

– А на каком, собственно, основании?! – попробовал возмутиться он.

Черный ехидно засмеялся ему в лицо – усы встопорщились, губы расползлись чуть не до ушей, из-за белесых стекол высверкнули желтыми огоньками черные умные глаза.

– Заявление делали? В милиции?

– Какое еще заявление? – не сообразил Сергей.

– А по поводу убиенного вами, там, у сугроба?!

– Ну делал.

– Вот вам и основание! А вот документ! – черный достал из кобуры свернутую вчетверо бумагу, протянул. – Читайте, читайте, юноша, все по закону!

Сергей дрожащими пальцами развернул листок. На том было выведено лиловыми чернилами: «На основании заявления обвиняемого, показаний свидетелей и с санкции прокурора обвиняемого следует расстрелять не позднее, чем через четыре минуты после оглашения данного приговора. Члены следственного комитета. Подписи.» Ниже стояла круглая неразборчивая печать. Сергей сумел прочитать только «минбытхоз», все остальное было смазано.

– Это липа! – заявил он.

– Какая же это липа! – искренне удивился черный. – Глядите, с водяными знаками!

На бумажке и впрямь были водяные знаки – просвечивал знакомый профиль. Но Сергея и это не убедило.

– А чего с ним говорить! – процедил один из мутноглазых. И взял из пирамиды винтовку. Другие последовали его примеру.

– Погодите, товарищи, – остановил их черный. – Стрелять только по моей команде! Законность должна быть во всем!

Сергей поверил – сейчас его расстреляют. Прямо здесь! Три минуты прошло. Осталась минута. Мутноглазые поднимали стволы винтовок, плевали шелуху на пол. Проснулся висящий на стене приемничек-репродуктор. И объявил хрипато:

– Но от тайги до британских морей

Красная армия всех сильней...

И спекся. Заглох.

Черный поглядел на Сергея как-то отечески, любя. Потом скосил глаз назад и проинструктировал:

– Как взмахну платочком, так и палите!

– Не боись, не промажем, – заверили его мутноглазые хором.

Винтовочные дула смотрели в лицо Сергею. Оставались секунды.

– Стойте! – жалобно попросил он, цепляясь пальцами в подоконник. – Стойте!

– Чего еще, юноша? – полюбопытствовал черный. И принялся протирать вынутой из кармана красной тряпочкой свои очочки.

– Последнее желание!

– Вот как?! – черный удивился, брови поползли вверх по морщинистому лбу.

– Мировым паразитам последних желаниев не дается, – зло выговорил крайний мутноглазый. – Мировых паразитов давят как клопов, на месте!

– Пора кончать! – брякнул средний.

– Ну почему же, – показал свою власть черный. – Давайте послушаем. Чего же, интересно, вы желаете, юноша, папироску, рюмочку водки и ложечку икорки, женщину?

Сергей надулся и выпалил:

– Я желаю в уборную!

– Чего?!

– Он говорит, в сортир хочет! – пояснил крайний.

Черный отмахнулся, наморщился.

– Странное у вас какое-то желание, – проговорил он в нос. – Я еще понимаю, если б, извиняюсь за выражение, сортир, стоял где-то на улице! Но как вы собираетесь бежать из этого, пардон, сортира?!

– Я не собираюсь бежать, – ответил Сергей, – брюхо чего-то скрутило. Боюсь, как бы конфузия не вышла – пальнете и...

– Как это все по-мещански, как по-расейски! – еще сильнее сморщился черный. – Брюхо! Дикость! Отсталость! Нет! Нет!! Тысячи раз я убеждал товарищей – рано, рано мы взялись за это дело! Совсем рано – народец не готов, народец убог, сир, дик, темен!!! Ему идеалы, а он – брюхо, понимаете ли!

– Шлепнуть, контру, и весь разговор! – присоветовал мутноглазый справа. – Или я его щас штыком продырявлю!

– Пулей сподручней, – покачал головой левый.

Черный коротко махнул рукой.

– Идите, идите, юноша! И постарайтесь нас не задерживать! – он достал из кармана часы-луковку на цепочке, щелкнул крышечкой. Потом горестно вздохнул: – Как трудно сохранять чистые руки среди всей этой грязи, дряни и швали!