Звездная месть

– Мы их примерно накажем, – сказал тип вместо приветствия. – На самого Бархуса уже заведено дело…

– Чего надо?! – грубо перебил улыбчивого Пак.

– Вот это хорошо, – засуетился тот, ерзая и шевеля кустистыми бровями, – это по-деловому, прямо-таки быка за рога. А надо нам с вами наладить вашу жизнь. Тем более, что за вас просит одна молодая особа, вы понимаете, о ком я говорю?

– Понимаю! – отрезал Пак и поглядел на свои трясущиеся руки, они еле слушались его, иначе бы он давно пришиб этого разговорчивого старикана. – Отпустите меня, мы сами разберемся с этой… с особой!

– Отпустим, – поспешно заверил тип, – честное слово советника президента. Подлечим, подкормим, приоденем и отпустим. Только встретитесь вы с ней там, за Барьером. И не сомневайтесь, Леда согласна, она сама заверила меня – с милым хоть на край света! Это будет вашим коротким и полным приключений свадебным путешествием. Туда и обратно. А потом… райская жизнь, хорошая должность, свой домик, куча детишек и пенсия, да-да, вы еще молодой и не думаете об этом, но только приличная пенсия дает человеку… – советник оценивающе поглядел на мутанта, – …полный покой. Вам будут завидовать! А взамен…

Пак передернулся, скривился и опередил типа:

– А взамен надо будет послужить?

– Да, совсем немножко, – не растерялся тот, – не в службу, а в дружбу, как говорят там, у вас в России.

– Где? – не понял Пак.

– Простите, я и забыл, что в Подкуполье вся эта устаревшая национальная терминология давно отжила свой век, да-да, во многом вы опередили даже нас, во многом… и теперь еще рывок, светлое будущее не за горами, мы вам поможем, надо только немножко потрудиться.

– Я видел ваше светлое будущее, – угрюмо вставил Пак, – очень даже светлое.

– Да? И где же это, когда? – не понял советник.

– Когда наш поселок жгли огнем, – пояснил Пак, – было очень светло. Очень! Я чуть не ослеп. Папанька… – он невольно всхлипнул и потупился, – сгорел папанька, заживо!

Улыбчивый тип тут же нахмурился, с1ал олицетворением скорби. ^

– Памятник, – сказал он проникновенно, – мемориал, мы возведем мемориал жертвам. И центральной фигурой будет ваш благородный отец.

– Благородный? – переспросил Пак. И вспомнил, как папаша Пуго лупцевал его – беспощадно, почем зря. – Гад он и падла… но все равно жалко!

Советник развел руками. Он ощутил, что еще немного, и этот выродок сломается, главное, не пережать. Но он не знал Умного Пака.

– И ты падла! – прошипел вдруг тот. – Но тебя мнене жалко… И себя не жалко! Я вам служить не стану. Не стану!

Он встал. И увидел, как в глазах у этого самоуверенного старикана промелькнула тень испуга, почти ужаса.

– Ну что вы… – примиряюще пропел советник. И протянул к Паку руки – ладонями вверх.

Где-то за спиной, один за другим, вызывающе громко щелкнули два затвора. Но Пак не слышал этих щелчков, он слышал торжествующий и наглый смех того самого черноглазого мальчонки, он видел его раззявленный рот, который вот-вот сомкнется, из которого вот-вот вырвется тонкая струйка сладенькой от жвачки, липкой слюны. Нет, он не будет больше «служить»!

– Тебя мне не жалко! – процедил Пак, надвигаясь на старикана. – Это ты их убил… Ты!

Две пули вошли ему в спину, прямо в сердце почти одновременно. Третья пробила лобовую кость, отбросила голову назад, сломав шейные позвонки.

Сол Модроу покачал головой и спрятал пистолет в боковой карман. Ему уже предельно надоело возиться с этими выродками. Разом, их надо уничтожить разом, всех до единого! Но политика… есть политика, красно-коричневые во Всеевро-пейском парламенте поднимут дикий вой, того и гляди «зеленые» переметнутся к ним, народ взбаломутится… конечно, все средства массовой пропаганды в наших руках, но ведь репор-теришки эти, продажные, всегда найдется пара-другая щелкоперов-неврастеников, которые ради красного словца не пожалеют и самого отца-президента, поднимут шумиху… жечь их всех! выжигать каленым железом! но рано, пока рано, час еще не пришел, сначала с Резервацией надо покончить, а потом поглядим… политика!

Сол Модроу осторожно пнул мыском лакированного штиблета труп. Готов! Наповал! А ведь интересный был экземплярчик, забавный.

– Ну что ж, дружок, – вслух сокрушился советник, – мы и без тебя обойдемся.

Через два часа, как только стемнело, мертвого Пака, засунутого в толстый черный пластиковый пакет вынесли из «зверинца», сунули в потрепанный автобусик и отвезли на загородную свалку.

– Чучело бы из него набить, – предложил один из двух мордоворотов, волоча труп к чернеющему провалу, – вот бы детишкам забава была!

– Исполняй приказ! – обрубил его мечтания другой. И они, раскачав тяжелый мешок, зашвырнули его подальше. Постояли немного, дождались глухого шлепка со дна исполинской выгребной ямы, вздохнули разом с чувством исполненного долга. И убрались восвояси.