Звездная пленница

— Послушайте, я действительно не понимаю, что происходит. — глубоко вдохнув, я старательно задавила поднимающуюся к горлу истерику. Мирт сейчас по-хорошему должна была бы стабилизировать мои гормоны, позволяя сконцентрироваться на деле, но симбионт настолько глубоко закрылся, что не замечал моих зашкаливающих эмоций. Или так же как и я считала свое проявление необоснованно рискованным. Приходится справляться самой. — Я очнулась в капсуле, и смутно помню что было до того.

— Тебя нашли в обломках корабля. Их уничтожили согласно протоколу, а тебя поместили в регенерацию. — пояснил командор. Он не торопился пользоваться моим уязвимым положением, уселся в кресло около стола, на некотором расстоянии от меня. Мои напрягшиеся было мышцы постепенно расслабились. — Скорее всего, твою шлюпку подбили свои же. Повстанцы часто так делают, чтобы нам не достались их женщины. Звери! Утверждают, что лучше смерть, чем участь наложницы.

Я поморщилась. Слово было старомодное, давно вышедшее из обихода, и означало нечто вроде собственности мужчины, женское тело для утех.

Честно признаться, я не считала секс чем-то ужасным и постыдным, а командор с виду довольно привлекателен. Не думаю, что станет таким уж кошмаром переспать с ним несколько раз, чтобы усыпить бдительность. Так что в этом плане роль наложницы меня не слишком пугала.

С другой стороны, ни о повстанцах, защищающих женщин столь экстравагантным образом, ни о командоре, сотрудничающем с шойрами, я никогда ранее не слышала. Кажется, меня занесло в настолько дикий и отдаленный край обжитых миров, что новости отсюда не просачивались в общую инфосеть даже слухами и обрывками сведений.

Получается, здесь есть некие официальные власти, дружащие с тараканами — мне они заранее не нравятся — и повстанцы, бунтующие по мере сил. Их способы демонстрации протеста мне, признаться, тоже не по душе. Что за выдумки — уничтожать женщин, лишь бы врагу не достались? Испокон веков, даже в века махрового шовинизма, потенциальных матерей спасали в первую очередь, чтобы сохранить популяцию и надежду на выживание вида.

Неужели здесь все настолько плохо, что лучше сдохнуть, чем выжить?

Командор тем временем, видя мою задумчивость и неправильно расценив молчание — ему наверное показалось, что я все поняла и со всем согласна — поднялся с кресла и в два шага преодолел разделявшее нас расстояние. Ухватил меня за подбородок, вздернул лицо, пристально оглядел, словно выискивая изъян. Свободной рукой пропустил между пальцами длинные алые пряди волос.

— Занятный цвет. — пробормотал он себе под нос, будто не осознавая что говорит вслух. — И ты сама необычная. Мне повезло.

А мне не очень, подумала я, но не произнесла этого. Я еще не сошла с ума, в открытую спорить с тем, у кого ключи от моих оков.

Его ладонь скользнула по щеке, обхватила шею, словно проверяя меня — начну ли сопротивляться?

Во мне все противилось этому собственническому ощупыванию, но я стояла неподвижно, заледенев как статуя.

Бежать мне сейчас все равно некуда. Судя по коридорам, которые я видела, мы либо на космической станции, либо на огромном корабле. Гравитация настроена идеально, но все равно чувствуется этот характерный химический привкус воздуха, многократно профильтрованного и насыщенного кислородом заново. Так что единственный выход для меня, если я сейчас начну противиться вниманию командора — в открытую черноту ледяного вакуума.

Завершать жизненный путь так рано и бездарно я не планировала.

Однако когда мужские пальцы с моего подбородка перекочевали на грудь и сжали между фалангами сосок, я отреагировала на инстинктах. Ухватила его за запястье, вырываясь и отступая на шаг.

— Ты же понимаешь, что у меня нет выбора. — с неожиданным сожалением в голосе констатировал командор. — Мне нужно срочно оставить на тебе свою метку, чтобы другие и подумать не смели о том, чтобы забрать тебя. И шойры тоже должны видеть, что ты покорилась и не представляешь опасности.

— Метку? — машинально повторила я, отпуская его руку.

— Запах. — лаконично пояснил он, и без предупреждения сделал странный спиралевидный жест указательным пальцем.

Мои запястья притянуло друг к другу, как магнитом.

Без особых усилий мужчина опустил их вниз, открывая себе беспрепятственный доступ к моей груди. Кажется, она его впечатлила ничуть не меньше волос, потому что изучал он ее подробно и с энтузиазмом. Помял, взвесил в ладонях, покатал подушечками затвердевшие горошинки.

Это было даже приятно… если бы не цепочки, впивавшиеся в запястья и не позволявшие ни на секунду забыть, что выбора у меня нет.

— А при чем тут шойры? — собрав мысли в кучку, поинтересовалась я.

Командор поднял на меня затуманившийся взгдяд. Ему было куда сложнее сконцентрироваться, чем мне, судя по натягивающему форму внушительному бугру ниже пояса. Он моргнул, пытаясь осознать, что за вопрос ему вообще задали. Недоумение от того, что женщина разговаривает, вместо того чтобы молча позволить ему все, явственно проступило на лице, и тем не менее он ответил: