Звездная пыль

— Да хрен там! — не выдержав потока всей этой чуши, перебила я по-хамски. — Кобель всегда останется кобелем. И давай расставим все по местам. Мне не до тебя сейчас, ясно? Я получила травму, которая может поставить крест на моей карьере. Ну как? Прошло желание жениться?

— Ты это сейчас о чем? — нахмурился Юрка.

— Я о том, что я тебе неинтересна. Но спать с примой-балериной довольно… почетно. И изменять ей, доказывая всему миру, какой ты жеребец, — тоже. Так вот еще раз: я могу потерять место примы и остаться инвалидом, Юра. Иными словами, забирай свое колечко и вообще забудь обо мне.

— То есть ты считаешь, что я с тобой только из-за твоей карьеры? — взвился он.

— Я не считаю, — вздохнула я. — Я абсолютно в этом уверена.

На его лице проступила мальчишеская обида. И, глядя на его выпяченную челюсть, я с трудом удерживалась от того, чтобы сунуть палец в ямку на его подбородке и хорошенько так надавить, стирая это идиотское выражение с лица. Оно всегда меня раздражало. Странно, но перелом многое расставил по местам. Например, я была уверена, что не доверю человеку, который не может не совать язык в глотки малолеток, заботу о своем будущем. Да о чем я? Я вообще не хочу быть с Юрой.

— Значит так, да? — взорвался он, лишь подкрепляя мою уверенность, и подошел к окну. — Если это просто попытка набить себе цену, то довольно удачная. А если нет, я выкину в окошко бриллиант в десять карат.

Он смотрел с вызовом и опять некрасиво выпячивал подбородок.

— Юр, я сказала, что у меня травма. Ты даже не спросил, какая. Как я ее получила, не больно ли мне сейчас. Зато рану на твоем самолюбии уже обсудили весьма подробно. И «Плейбой» тебя ранил, и мое желание уйти, и то, что я не собираюсь прощать тебе измены. Выкидывай, мне плевать. У тебя денег на сотни таких колец. Я тебя не пожалею!

И он размахнулся и вышвырнул кольцо в форточку. А я пожала плечами и направилась наверх собирать свои вещи. Болезненная действительность проплывала мимо, не задевая ни единой струнки моей души. Важна была только моя карьера, и «пыль» сделала ее реальной. Размениваться на мелочи вроде нелепых, изживших себя отношений я не собиралась.

Глава 14

Вит

Дверь спальни жены была приоткрыта. Красноречиво. С недавних пор Вит жалел, что женился на такой умной и продуманной женщине. Он не уверен, что хоть раз за все годы брака видел Светлану настоящей.

Впрочем, в одном она была права: в последнее время они со Светой не баловали друг друга вниманием. Ни в жизни, ни в постели. Ступив в спальню, Вит скользнул взглядом по спящей в кровати женщине и с досадой отметил, что в душе ничего не шевельнулось. Разбудить жену и заняться с ней сексом не хотелось совершенно. Вит мог бы поспорить, что любой мужчина покрутил бы пальцем у виска, услышь он такое откровение. Светлана едва-едва не дотягивала до совершенства, уж по крайней мере внешне — точно. Огненные волосы разметались по подушке, губы ото сна припухли и приоткрылись, нежно-розовая шелковая сорочка сбилась набок, наполовину обнажая безупречную грудь. Красивая. Спокойная. Он искал именно такую супругу, а теперь ничего к ней не чувствовал.

Быть может, дело в том, что они ждали от этого брака разного? Чего желала Светлана, Вит так и не понял, но сам он мечтал о доме, которого ему не хватало в детстве. И о женщине, которая не будет гнаться за деньгами, престижем или прочими глупостями, которую можно уважать, к которой захочется возвращаться. И, быть может, ему стоило догадаться, что если этого нет изначально — то и не появится. Страсть, связывавшая их со Светланой когда-то, угасла очень быстро, уступив место обоюдно осторожному сближению. Спустя некоторое время Вит неохотно признал, что ему всегда было скучновато с ней не только в общении, но и в постели, потому и огонь в венах быстро утих. Правильная, безупречная, вызывающая не больше чувства, чем лист картона.

Невесело усмехнувшись, Астафьев признал, что сделал все, чтобы не походить на отца, выбиравшего женщин исключительно инстинктом, и попался в противоположную ловушку. Сейчас он охарактеризовал бы жену так: за Свету не бывает стыдно. Все. Даже ум, которым восхищались знакомые, оставлял его равнодушным: их интересы лежали в совершенно разных областях.

Галстук прошуршал в ночи, и жена дернулась, открыла глаза. Она всегда спала чутко.

— Ты напугал меня, — хрипловато сказала она со сна и села в кровати.

Настороженный взгляд сменился обманчиво теплой улыбкой. Она обхватила накрытые одеялом колени, ни в коем случае не обнажаясь даже до намека на секс. Вит выдернул галстук из-под рубашки, но не сказал ни слова, давя в себе малодушное желание выйти из спальни. Он не касался жены уже три недели и совсем не скучал, но ведь обязательства на то и обязательства, чтобы их исполнять.

— Не поможешь? — предложил он, отчаявшись почувствовать внутри хоть какой-то отклик.