Звездная река

– Почему в Еньлин? Почему не к нам домой? Почему ты мне не сказал? Ты… твой поступок делает тебе честь!

Муж смотрит в стол. И говорит смущенно:

– Она милая девочка, боится всего на свете. Она… Шань, она не способна жить так, как ты, получить такое образование, как ты. Это слишком трудно, если человек не такой сильный, как ты.

Сильный, как она.

Она продолжает плакать, что опровергает его довод, как думает она. Но он прав в одном… это действительно трудно.

– Ты думал, если привезешь ее домой, я буду настаивать, чтобы она…

Она вытирает глаза. Видит, что ее муж кивает головой. Она старается говорить осторожно.

– Я слышала о девочке с перебинтованными ногами. И думала, что у тебя появилась наложница с такими ногами.

На его лице отразился ужас.

– Я бы никогда так не поступил! Ей семь лет, Шань!

– Я не знала, – но Шань все равно остается самой собой. Она спрашивает:

– А если бы ей было пятнадцать, а не семь?

Вай твердо качает головой.

– Никогда. Возможно, и будет такая мода, но это не для меня.

– Я рада, – говорит она. – Ты… ты отведешь меня взглянуть на нее?

Он кивает головой. И спрашивает, поколебавшись:

– Ты думала, что у меня в Еньлине есть наложница?

Вай – умный человек. Неловкий, эксцентричный, но очень умный.

– Да. Прости меня. Конечно, ты мог бы иметь наложницу и дома, в любое время, стоило тебе захотеть. Я не думала, что тебе она нужна. Ты никогда не говорил об этом.

– Мне не нужна наложница.

Казалось, он хочет сказать что-то еще, но он промолчал. Она не настаивала. Она узнала достаточно для одного вечера.

Через две ночи, в их доме в Еньлине, она лежит одна в постели в отведенной ей комнате после встречи с девочкой – она необычайно красива и отчаянно застенчива, – и слушает, как в соседней комнате занимаются любовью.

Он ей рассказал, хотя намеки можно было заметить с того момента, когда они вошли под вечер в их маленький дворик.

Сквозь стену до нее доносится тихий голос Вая, а потом другой, более низкий, чем у него голос – высокого управляющего этого дома. Его зовут Коу Яо. У него длинные пальцы и большие глаза.

Многое прояснилось в темноте.

На следующее утро она едет на восток в сопровождении охраны, и у нее ясные глаза и светлая голова. Ее муж остался на несколько дней в Еньлине. Он вскоре последует за ней с новыми находками с северо-запада.

Она пытается решить, было ли его поведение прошлой ночью трусливым или учтивым.

Трусливым, потому что у него не хватило смелости поговорить с ней и все объяснить. Или учтивым, потому что мужчина не обязан ничего объяснять жене, и потому, что он позволил ей быть одной, укрыться от посторонних глаз, когда она поняла, как сложится отныне их жизнь. Она решила, что его поведение можно назвать обоими этими словами.

Девочка останется в Еньлине. Хаос и соперничество поселка клана – неподходящий дом для очень застенчивой девочки, взятой (все об этом узнают, ничего не удается скрыть) из дома удовольствий.

Разговор Шань с Ваем в Еньлине рано утром состоялся без посторонних. Она не была особенно покорной. Он от нее этого и не ждал.

– Теперь я многое понимаю и благодарю тебя. Но я должна кое-что сказать.

– Пожалуйста, – ответил муж. Он покраснел, но не отвел взгляда.

– В этом доме есть ребенок. Ты несешь ответственность за ее образование и воспитание. Вай, тебе придется проявить осторожность. Даже если для этого придется перевести твоего… управляющего в другое место.

– Его зовут Коу Яо, – сказал он. Но, в конце концов, кивнул головой.

– Я понимаю, – он склонил голову к плечу характерным жестом. – Благодарю тебя.

– Благодарю тебя, – в свою очередь ответила она.

Потом (наконец-то!) она дома. Она видит отца, обнимает его. Ее ждет письмо. Управляющий приносит его к ней в комнату.

Ей написал Дайянь. Он уехал. Ему присвоили очень высокий ранг после событий при дворе императора. Он едет знакомиться со своей армией. Своей армией. Пятьдесят тысяч солдат. Евнух У Тун мертв. По-видимому, Катай весной вступит в войну, весна – сезон войны. Это всем известно.

Он пишет, она читает:

«Ты была мне нужна, я хотел быть с тобой, слышать твои мысли, в ту ночь, когда это произошло. Я начинаю понимать, что так будет всегда, и что это невозможно. Но мне легче, если я знаю, что ты существуешь в мире. Извини за поспешные мазки кисти».

Она качает головой. Они в действительности очень хороши, его мазки кисти. Но она видит их сквозь слезы. Война вот-вот начнется. На севере. На его спине слова, написанные, выжженные созданием из мира духов, почерком императора. Она первая, кто их увидел. Комната в Синане, над внутренним двориком и фонтаном.

«Мир такой странный», – думает Шань. Более странный, чем можно описать или понять. Она вытирает глаза и спускается вниз навестить отца, которого любит и который любит ее без всяких оговорок и сомнений.

* * *

Осенью и зимой составляли планы. Непрерывным потоком из Ханьцзина текли курьеры; другие возвращались под ветром и дождем. Незадолго до нового года выпал первый снег. Гэнюэ был тих и прекрасен.