Звездная роль Владика Козьмичева(СИ)

Ушли они от Альбины Ивановны не только успокоенные, но и озадаченные ее вы-сказываниями по поводу писательской свободы. Такой откровенности Владик от нее ни-как не ожидал.

Дальнейшие события развивались в соответствии с ее предсказаниями. Подтвер-ждением этому стало появление в газете "Столица - культурная" еще одной рецензии на "Воленс-ноленс, или театральные страсти". Помимо прочего, ее автор писал. "Под личи-ной комедии, явно просматривается желание ее автора В. Козьмичева уязвить советский театр в приверженности социалистическому реализму и традициям, заложенным великим Станиславским. Поэтому удивительно, что ее постановку осуществил Роман Салмин, один из ведущих режиссеров страны, а также появление А. Леонидова в главной роли". Ни Салмин, ни Леонидов не отнеслись к этой рецензии серьезно. Салмин, когда Владик с ним встретился, небрежно отмахнулся, словно от комара.

- Кочергин постарался. (Это был главный редактор одного из толстых журналов Сретенский). Своей фамилией подписаться побоялся. За псевдоним спрятался. У нас с ним давнишняя любовь. Пошел бы он подальше!

Анатолий Федорович, когда Владик позвонил ему и спросил, читал ли он рецен-зию, ответил коротко и пренебрежительно.

- Не ту газету выбрали...

Рецензия эта никаких последствий не имела. Более того, в журнале "Театр и зри-тель" пьеса была названа одним из заметных явлений последних лет. Но еще до этого Владлен Константинович Козьмичев был принят в члены Союза писателей Москвы. Ре-комендовали его главный редактор "Литературного мира" Арсений Арефьев и Евгений Северинов. Дебаты по его кандидатуре были бурными. Вспоминали рецензии. Почему-то чаще ту, негативную. Самое смешное было в том, что Сретенский (тот самый Кочергин), говорил о ней так, как будто бы не имел к ней никакого отношения. Высказывались мне-ния о том, что Козьмичев еще молод, что поэтому с приемом в Союз писателей следует повременить. Пусть, мол, себя еще покажет. Да и в Партии не состоит...

Перелом в обсуждение внес известный писатель Георгий Разин, автор нашумев-ших исторических произведений.

- Молодость, как известно, явление преходящее. А членство в Союзе не только по-четно, но и обязывает. Вот и давайте обяжем Владлена Константиновича не снижать ка-чества своих произведений. Рычаги для этого у нас, у Союза, есть. А в партию, если со-чтем достойным, примем.

Спустя немного времени, Владлен уволился из "Социалистического труженика" и стал профессиональным писателем. Первым его произведением в новом статусе стала пьеса, написанная по рассказу "Воспитание по деду Трофиму", в свое время понравивше-гося Леонидову. И для него.

Глава 26

Воленс-ноленс и Салмин

Ежиков, хотя и грозился успеть на последний премьерный спектакль, приехал много позже. В течение тех несколько дней, что он прожил у Козьмичевых, были долгие разговоры о пьесе, о жизни, о Касинском театре и о Касинске. Владика удивило и обрадовало, что суждения Ежикова о пьесе были очень близки тем, что довелось слышать от Салмина и Альбины Ивановны. Пользуясь своим положением в театре, он сводил друга еще на два спектакля, которые ставил Салмин. Ежиков был в восторге. Тогда-то у Влада и родилась идея познакомить Василия с Салминым. Это было нелегко и случилось лишь перед самым отъездом Ежикова, когда Салмин, уступив настойчивым просьбам Козьмичева, разрешил привести "интересного сибирского режиссера" на утреннюю репетицию. Встреча состоялась перед самым ее началом.

В театр Владик с Ежиковым приехали вовремя, но Салмина не застали. Репетицию про-водил другой режиссер. Ничего другого не оставалось - только ждать. Ждали долго и уже начали склоняться к уходу, когда в зрительный зал, где проходила репетиция, вошел Салмин и сразу предупредил.

- Мужики, у меня времени в обрез! Поэтому сразу к делу!

- Роман Станиславович, Вы не волнуйтесь. Я хотел только, чтобы Василий Арнольдович посмотрел на то, как Вы ведете репетицию. Жаль - не получилось...

- Роман Станиславович, я и есть тот самый Воленс-ноленс. Но это шутка. Познакомиться с Вами - это уже много. Если позволите, то скажу, что от "Театральных страстей" я в востор-ге! Тем более, что во многих событиях, воспроизведенных на сцене, я непосредственно участвовал. А то, что в них добавил наш друг, очень органично и достоверно. Я уж умолчу о режиссуре... От всей души Вас поздравляю! Жалко только, что не удалось мне ее поставить у себя.

- И не ставь, - прервал его Салмин. - Время еще не пришло. У Вас там все живо... А что еще видел у нас?

- "Соловьиные трели" и "Зрелость". Удовольствия - море. Если позволите, я на следую-щий год поставлю "Зрелость". У меня есть, кому в ней играть.

- А что? Ставь! Ее, кстати, в вашем краевом театре уже репетируют. Просили меня подъ-ехать, посмотреть. Так что, если поставишь, попробую к тебе подскочить. От вашего города это сколько?

- Если на самолете, то минут двадцать-тридцать. Поездом - часов пять...

- Ну, это возможно! Ставь и жди меня! Лады?

- Слов нет! Об этом только мечтать можно... Спасибо Вам, Роман Станиславович!