Звездная сеть

Интересно, кстати, что бы сказал православный священник, поблуждай он по Сети с мое. Что есть Сеть — божий промысел или козни дьявола? Существуют ли для инопланетян отдельные рай и ад или грешники всех миров варятся в одних и тех же котлах? Управляется ли вся Вселенная единым богом — создателем или за каждую планету отвечает свой местный бог? И если так, то какие у богов между собой отношения? И кто отвечает за души путешественников — бог родной планеты разумного существа или бог той планеты, где оно в данный момент находится? И как регулируются споры между богами?

Но достаточно богохульства. Я сюда пришел не в философии упражняться, а решать конкретную проблему. Для начала посмотрим, что Дугорс знает про тот притон… Довольно мало, я ожидал большего. Но хоть что-то…

Войти в заведение можно через единственный телепортатор, доступ к которому ограничен, при проходе сканируется только тело посетителя, но не душа. Скорее всего, я проникну внутрь без проблем. Внутреннюю планировку заведения Дугорс более — менее помнит, где содержатся узники — тоже примерно представляет. А больше мне от нее ничего и не нужно, с моими-то боевыми возможностями.

«Вудсток! Тело у Дугорс нормальное? Имплантатов нет?»

«С телом все в порядке. Имплантатов нет».

Вот и хорошо. Я встал с лежанки и направился к телепортатору.

12

Гипертуннель вывел меня в предбанник логова маньяков. В служебный, так сказать, предбанник, не в тот, через который приходят жертвы.

Я стоял в начале короткого коридора метров десяти длиной, за моей спиной была дверь в телепортациоиную кабину, а впереди была другая дверь, на вид точно такая же. Память тела подсказала, что за ней начинается заведение, а сам коридор представляет собой буферную зону. Когда посетитель через нее проходит, какие-то сканеры анализируют его тело, и если посетитель имеет допуск, второй телепортатор переносит его внутрь заведения. Что происходит, если посетитель допуска не имеет, Дугорс не знала. Не знала она и того, как устроены сканеры, единственное, в чем она была убеждена, что обмануть их невозможно.

Ну вот сейчас и проверим, насколько невозможно их обмануть. Я прошел по коридору, с усилием открыл тяжелую дверь и вышел в следующий коридор. Пол был застелен красно — коричневым ковром, стены были серыми и казались мягкими на ощупь. Теперь я знаю, что это не просто первое впечатление, они действительно мягкие.

Коридор был пуст. Я обратился к памяти Дугорс, и мою душу снова затопила удушливая волна отвращения. Лучше не думать о том, что время от времени происходит за этими дверьми, для моих целей достаточно найти Эзерлей, а все остальное меня не касается.

Стоп. Как это не касается? Меньше месяца назад я решился убить Рогаленко из-за куда менее веских причин.

Если продолжать в том же духе, я не должен оставить от этого заведения и камня на камне. Но хочу ли я продолжать в том же духе?

Я прислушался к своим ощущениям и решил, что не хочу. Что мне действительно хочется — так это выдернуть отсюда Эзерлей, уйти и больше никогда не возвращаться в этот гадюшник. Нельзя установить справедливость во всей вселенной, и если лишать жизни каждого, кто недостоин жить, быстро устанешь. Убивая врага, ты тонешь в его слезах, сказал Оззи Осборн. Вряд ли он задумывался над скрытым смыслом своих слов, скорее, это был просто пьяный бред гениального безумца, но эти слова очень хорошо подходят к моей ситуации. Там еще есть продолжение: все, что я должен дать тебе, — любовь, которая не умирает. Где бы только найти такую любовь и где найти того, кто должен ее дать…

«Только любовь держит ключи от наших сердец», вспомнил я стихи другого поэта. Только любовь. Но и для ненависти тоже есть место там, где соединяются сущности, которые, будучи собраны вместе, образуют мое «я». Ненависть — тоже я. Ненависть, когда хочется любви.

Я шел по коридору, и в моем мозгу одна бредовая мысль сменяла другую, а ноги несли меня туда, где, по мнению Дугорс, содержались узники. Она не была точно уверена, что это именно там. Она никогда не заходила в тюрьму сама, а приходила в заведение только по приглашению кого-то из друзей, и когда входила в нужную комнату, жертва всегда была уже на месте. Ничего, как — нибудь сориентируюсь.

А вот и первая встреча. Двое молодых яхров мужского пола волокли за собой третьего, который жалобно попискивал и, похоже, хотел бы поупираться, но не мог. Точь-в точь как я пару часов назад.

Увидев меня, они замедлили движение, а потом и вовсе остановились.

— Привет, Ду! — воскликнул один из них. — Куда идешь?

Память тела подсказала, что моего собеседника зовут Лин и что он настоящий отморозок даже по меркам этой компании. Дугорс его побаивалась.

— Так, — сказал я, неопределенно пожав плечами. — Гуляю.

Лин наморщил морду, скорее недоуменно, чем подозрительно. А потом на ней появилось обиженное выражение.

— Не хочешь — не говори, — сказал он. — Можешь присоединиться к нам. Ин, — он кивнул головой в сторону своего товарища, — такую замечательную вещь намедни придумал, закачаешься.