Звёздная стража

Пока Кана пытался перевести гормелы в земные мили, вентури продолжал:

— Он сел среди прибрежных скал и в безопасности от бурь.

— Большой корабль? — спросил Хансу.

Вентури сделал странный жест верхней парой конечностей, что у его расы соответствовало пожатию плечами.

— Мы не умеем определять размеры ваших кораблей… и если бы поблизости у нас не оказался бы пост… — он поколебался, и Кана заподозрил, что этот пост — не торговая станция, а, скорее, шпионский наблюдательный пункт. — Но этот корабль меньше тех, что приземлялись раньше, и он спустился тайно во время первого затишья.

— Сорок миль… — Хансу оказался быстрее в пересчете. — Что за местность между нами?

Снова вентури "пожал плечами".

— Пустыня. И будут еще сильные бури.

— Но небольшой отряд сможет пробраться? Или, может, твой народ доставит нас по морю?

На последний вопрос последовало категорическое "нет". Береговые течения вдоль побережья не дают возможности пристать. Разве лишь в спокойный сезон. По поводу похода по суше вентури не стал высказывать мнения. Однако он согласился указать последовательность бурь и периодов затишья на три-четыре дня вперед. И Хансу отправил еще одно послание хозяевам в Поулт.

В ответ сообщалось, что в следующий период затишья корабли возьмут на борт большую часть орды, а маленький отряд останется и попытается по суше добраться до спрятанного корабля. Это был отчаянный план, но все-таки перспектива возвращения в Тарк выглядела еще хуже.

Связник вентури сверил свою карту с грубо нарисованной картой Хансу и указал место, где находился корабль.

— Хозяева желают вам успеха, — закончил вентури, — вы отправляетесь сегодня вечером?

— Только после ухода орды, — с отсутствующим видом ответил Хансу. Взгляд его блуждал по солдатам, собравшимся в помещении. Не все солдаты подошли на этот прощальный сбор: были больные и раненые. Но кто же из них пойдет на юг? Кана знал, что все собравшиеся думают об этом.

Он сделал собственный выбор. Кости, маленький, стройный, должен пойти. Он почти единственный в орде обладал познаниями в технике, знал, как поднять корабль, если им удастся в него проникнуть, в космос. И Хансу — Кана был уверен, что тот сам поведет отряд. Но сколько человек будет в отряде? И кто именно? В конце концов, это зависело от неприятной целесообразности. С мертвых мехов сняли мундиры, очистили их и стали подбирать людей, которым они бы подошли. И когда один из мундиров пришелся Кана по плечу, он понял, что будет в числе участников. И не успел он решить, радоваться этому или нет, пришли корабли, переждали непродолжительную бурю и на следующий день увезли орду, оставив на пристани Хансу и пятерых солдат. Когда последняя коническая башня исчезла в воде, мастер-лезвия натянул поводья ожидавшего гуена.

— Нужно найти убежище до начала следующей бури. Выступаем!

Круглый купол сторожевого поста вблизи порта они увидели до начала очередного приступа бури. Но защита, даваемая этим маленьким зданием, совсем не то, что безопасность за толстыми стенами.

Скорчившись на полу, оглушенные ревом ветра, шестеро солдат думали, выдержит ли купол следующей натиск бури. Гуены, тесно прижавшись к земле костлявыми телами, подняли монотонный воющий крик, который резал землянам уши.

Прошло несколько часов — оглушенным людям они показались вечностью прежде чем ветер стих.

— Вперед! — Хансу вскочил на ноги и начал поднимать своего гуена, который скалил клыки и сердито огрызался.

Через пять минут они были на дороге. От быстрой рыси гуенов у солдат болели тела. Но они стремительно продвигались вперед. Им везло до сих пор и продолжало везти. Но когда собравшиеся вновь тучи показали, что им пора отыскивать убежище, поблизости не оказалось никакого здания.

Единственной надеждой была роща на краю которой виднелись расщепленные пни: там особенно свирепствовала буря. Туда и направился Хансу. Пришлось извлечь прочную веревку, данную вентури как раз на такой случай. Они привязали гуенов и самих себя к самым прочным деревьям.

Если короткая остановка в маленьком куполе казалась страшным адом, то эта была вообще неописуема. Приходилось бороться за каждый вдох. Кана утратил всякое представление о времени, он забыл обо всем, отчаянно борясь за жизнь. Потом его куда-то потащило, и он безжизненно перевернулся на спину. Его хлопали ладонью по щекам, голова его покачивалась по земле.

— Вставай! Поднимайся! — торопили его.

Он с трудом привел свое ноющее тело в сидячее положение. Над ним стояло трое солдат, один поддерживал его его окровавленную голову. Шестеро землян въехало в рощу, а выехало всего лишь четверо, ведя на поводу гуена без всадника. Из двоих погибших одного они больше никогда не видели, а второго похоронили под избранным им деревом — деревом, которое не пережило этой бури.