Звездная застава

Поплавский нахмурился, лицо его стало жестким, синие глаза — холодными, словно лед.

— Вот и мечтайте, сидя в своей компьютерной келье, — резко ответил он. — Я понимаю, к чему вы клоните. Вся молодежь в этом замшелом институте мечтает о Внеземелье! Сам когда-то был таким, но… Отбор в Космическом центре жесточайший. Простите, Игорь, но вы для космоса не годитесь.

Корин покраснел и опустил голову.

— Да…я знаю…

— Вот видите!.. Кстати, а чего это вы время от времени подергиваете левым плечом? Нервный тик или…

— Пуля.

— Что?

— Я говорю — пуля, — уныло ответил Корин и, вновь усевшись за стол, пододвинул к себе кипу бумаг. — Прощайте, Володя. Вы правы — я немного потерял голову. Да с моими ранениями в инвалиды легче попасть, чем в космонавты.

— Ранениями? Значит, пуля была не одна? Однако… Черт побери! — Поплавский хлопнул себя ладонью по лбу и шумно расхохотался.

— Вот олух! Так вы же тот самый Игорь Корин! Селигерский эксперимент, фашисты… Я же столько читал об этом!

Корин не ответил — он сделал вид, что углубился в дебри математических формул. Но ему не удалось пробежать глазами даже двух строчек. Поплавский подскочил к нему, обнял за плечи, поднял со стула и стиснул молодого хронофизика в могучих объятиях.

— О-ох… — едва сумел выдохнуть Корин. — Вы… вы чего?

Он запнулся, увидев лицо Поплавского. Это был словно бы другой человек. В глазах прославленного спасателя стояли слезы.

— Прости, Игорек… я и не мог подумать… Литвинов — это для меня святой человек. Он был моим наставником… нет, больше — кумиром. Когда Литвинов погиб на Селигере, для меня весь мир опустел. А ты… ты был вместе с ним там… Собирайся!

— Что? — недоуменно спросил Корин, осторожно высвобождаясь из медвежьих объятий Викинга. — Куда? Простите, Володя, но я не пью. Да и отчет у меня горит синим пламенем…

— Чудак! Наплюй на все отчеты! С сегодняшнего дня ты зачислен в мою группу и завтра вечером отправляешься на Марс! Беги домой, собирай манатки — только постарайся уложиться в двадцать кило. Билет на самолет и все другие документы будут ждать тебя… хм-м… через три часа дома. Кстати, где ты живешь?

Корин машинально назвал свой адрес, все еще не понимая, что произошло.

— Постойте… а как же отбор… медкомиссия… руководство Космоцентра? — спросил он. — Да меня спустят с трапа космолета, взяв за белы руки…

Поплавский ободряюще похлопал его по плечу.

— Наплюй на все проблемы — я беру их на себя. За три часа Владимир Поплавский может дойти даже до Президента. И дойду, если потребуется — но друг Литвинова будет в моей «Дельте». Пока, встретимся на космодроме в Плисецке завтра ровно в восемь вечера! Поплавский умчался, словно вихрь. Корин обалдело смотрел ему вслед. — Бред какой-то… — пробормотал он. — Я лечу на Марс? Буду работать спасателем вместе с самим Поплавским? Ха-ха, хороший анекдот… Мама будет очень смеяться, когда вечером я расскажу ей эту невероятную историю. Она сумку с картошкой мне не дает поднять, а здесь — космос, пустыня, какие-то грабители… Ересь? Ладно, пора заняться наконец-то отчетом…

Через час, оставив заявление об уходе у секретарши директора (начальник отдела, естественно, отказался его завизировать), Корин выскочил на улицу. К тому времени тучи стали рассеиваться и вдали над лесопарком в Покровском-Стрешневе прокатились последние раскаты уходящей грозы.

— Прощай, дождь! — крикнул Корин, поднимая руки ввысь и ловя ртом редкие крупные капли. — Если я не сошел с ума, то не скоро еще увижу весеннюю грозу!

Глава 2

Двухнедельный перелет из Плисецка до Марса прошел для Корина словно один час. Он делил каюту с Поплавским и выходил оттуда лишь по ночам, чтобы, не дай Бог, не встретиться с остальными пассажирами. «Считай, что летишь на Марс зайцем, — с ухмылкой объяснял Поплавский. — Никто, кроме командира корабля, кстати, моего большого друга, даже не подозревает, что ты находишься на борту. В списках пассажиров ты не значишься, твои родственники завтра узнают, что ты срочно улетел в экспедицию куда-то в Южную Америку. Со временем, конечно, ты перейдешь на легальное положение на Марсе — но сейчас лучше никому не знать, что ты стал новым членом прославленной группы „Дельта“. Надеюсь, понятно почему».

Корину оставалось только согласно кивнуть, хотя вся эта детективная таинственность его вовсе не радовала. Впрочем, добровольное заключение Игоря в каюте скучным назвать было нельзя. Прославленный спасатель не стал размениваться на такие традиционные мелочи, как игры в го или шахматы. Корин был прекрасно подготовленным теоретиком, но в практике хронофизики мало что смыслил. Конечно, за его плечами селигерский эксперимент, но за прошедшие три года техника ушла далеко вперед, и ему пришлось начинать все сначала. Поплавский усадил его за диалог-компьютер, позволяющий проводить интенсивное обучение, а себе на колени положил пульт «учитель». И началось…