Звездная Золушка

Мне снилось что-то плохое. Нет, не так. Что-то очень плохое. Впервые я видела этот сон. Хотя «видела» слишком громкое слово. Скорее, сон состоял из звуков. Вернее — из крика. Какая-то женщина постоянно кричала чье-то имя. И отдалялась с каждым новым криком. Я плохо слышала ее из-за гомона толпы и плача детей. Лишь последние слова прозвучали отчетливо, я проснулась и села на кровати.

Поначалу я не сообразила, где нахожусь. Искала очки, как обычно, на полке вверху. Но потом события прошедших дней всплыли в памяти, и я потянулась рукой к столику. С вернувшимся, пусть и черно-белым, зрением стало полегче. Я зевнула, глянула в иллюминатор, демонстрировавший все ту же космическую черноту, и решила рассмотреть, что мне дали на завтрак.

Моя рука дрогнула, когда я заметила небольшую веточку сирени, лежащую рядом с тарелкой. Я прикоснулась пальцем к лепесткам. Настоящие. И запах… о, запах наполнил крохотную каюту, возвращая меня в детство, когда сирень росла под окнами, когда можно было часами искать «счастливые» цветочки. У нас было много сирени. Потом ее вырубили, потому что флаеры стало некуда ставить. Сейчас от этого запаха на глаза навернулись слезы.

— Эми, откуда это? — спросила я.

— Образцы взяты с планеты Земля, — невозмутимо ответила Эми.

— Нет. — Я улыбнулась, уже сквозь слезы. — Кто принес цветок?

— Распоряжение лорда Грейстона. Он…

— Достаточно, Э.М.И. — Голос Грейстона наполнил каюту. — Зара, у Э.М.И. своеобразное определение этого поступка, лучше тебе его не слышать. Собственно, я связался с тобой для того, чтобы предупредить: во время посадки выполняй все инструкции Э.М.И. Неукоснительно. Если не хочешь пострадать. Ну и, разумеется, сегодня мы ждем твой ответ.

— Какого она цвета? — перебила я Грейстона.

— Что?

— Сирень. Какого цвета?

Он молчал, наверное, с половину минуты, прежде чем ответить:

— Белая.

И отключился.

Белая. Чудесная белая сирень как напоминание о доме.

— Эми, а что он сказал об определении?

— Лорд Грейстон только что запретил мне отвечать на этот вопрос, — ответила система.

— Он что, меня прослушивает?!

Если так, это верх цинизма и наглости!

— Он предугадывает.

Впервые в жизни столкнулась с тем, чтобы робот кого-то выгораживал. Собственно, я и робота-то такого вижу, а точнее слышу, впервые. Те, что использовались на Земле, умом и сообразительностью не обладали и в основном были запрограммированы на цикличное действие. Максимум — на сложную технологическую операцию, если речь шла о производстве.

— Эми, а ты разумна?

Система не отвечала довольно долго. Я успела умыться и приступить к завтраку.

— Нет, — наконец сказала она. — Я сложный, высокоорганизованный искусственный интеллект. Но я не обладаю разумом в широком понимании этого слова. Я не создаю ничего, а использую накопленные знания и комбинирую их для достижения результата. Способность создавать — главная отличительная черта разума. Также я не обладаю чувствами и интуицией. Однако могу имитировать все это, основываясь на анализе имеющихся знаний. Его я провожу со скоростью, недоступной человеку.

— Ясно. То есть спрашивать тебя, зачем лорд Грейстон подарил мне сирень, бесполезно?

— Боюсь, что да. Могу снять данные о его здоровье и их интерпретировать. Но это не даст полного представления о его потребностях.

— Не надо, — решила я. — Когда придет Эргар? Я сделала его задания!

— Лорд Эргар в данный момент занят. Как освободится, я передам ему, что вы просили зайти. Подать добавку?

— Нет. А когда посадка?

— До посадки осталось семь часов.

Разговаривать с системой стало скучно. Я попробовала расспросить о Бетельгейзе или планете, на которую мы сядем, но добилась лишь сухой справки, как из учебника по астрономии. Несмотря на потенциал, Эми не могла воспринимать и объективно реагировать на просьбы. Приходилось объяснять, а это еще больше путало ее. В итоге я вновь принялась самостоятельно изучать новый язык. У меня имелись специальные таблички, по которым можно было тренировать произношение, что я и делала, пока ко мне не заглянул Эргар.

— Занимаешься? — улыбнулся он. — Молодец! Не ожидал такого энтузиазма. Трин просил передать тебе новые очки и вот это.

Он протянул мне футляр и стопку пластиковых листов с закрашенными разноцветными прямоугольниками. Чем-то это напоминало палитру.

— Он сказал, тебе нужно надеть новые очки и подписать цвета, которые ты видишь. Сами очки еще не доработаны, но скоро, говорит, будут готовы. Давай я пока проверю задания, а ты займись просьбой Трина. Как спалось?

Я пожала плечами, снимая черно-белые очки и надевая цветные. Все вокруг сразу же окрасилось в слишком яркие, до свечения, неестественные цвета.

— Ой, — вздрогнула я.

— Что такое? — Эргар оторвался от проверки.

— Контрастность дикая.

Мне было совершенно ясно, что цвета в палитре я верно не определю. Похоже, Трину того и надо было.

— Он еще не закончил, — пояснил Эргар. — Твоя проблема для него как интересная задачка, он решает ее медленно и с удовольствием.