Звездное братство

Важно было понять систему: базовых знаков, обозначающих направления, было всего четыре, но они были скрыты среди других двенадцати знаков. Таким образом, всего знаков было шестнадцать, и они всегда встречались в сочетаниях друг с другом, чтобы усложнить их прочтение. Кроме того, определенные наборы знаков указывали на альтернативные пути и боковые проходы. Разобраться во всей этой системе было непросто. Но отец хорошо знал самый кратчайший путь.

– Запомни, сынок, всего четыре знака, – говорил он. – Они указывают направление к подземному ходу. Иди строго по ним. Другие знаки нужны только для того, чтобы сбить врагов с толку.

И Квентин старательно рассматривал знаки, пытаясь запоминать все эти фигурки людей и животных, буквы и символы.

– Мы сейчас должны идти по тому проходу, над которым изображен конь среди колосьев, так мы сможем выйти к подземному ходу и будем свободны, как кони на пастбище.

Замку насчитывалось более трех столетий, построенный в эпоху Великих королей, он должен был олицетворять могущество и независимость его обладателей. Его сравнивали с кораблем, стремительно несущимся по гребням каменистого утеса, сквозь зеленое море соснового леса. Своими островерхими башенками с узкими бойницами и высокими золочеными шпилями мачт с развевающимися на них флагами, он действительно напоминал одинокий мятежный парусник в бушующем море. Род королей Монтании не зря причисляли к созвездию Великих королей, они вели свою родословную с первых веков. В Древности, по преданию, они тоже были не последними людьми, хотя кто мог с уверенностью сказать, что было тогда, в эти Древние века. Потомки первого короля Монтании неизменно несли принципы рода, заложенные в его девизе: основательность и самоотверженность в достижении великой цели. И замок, их родовой дом, был всецело построен на этих принципах: он вместе с его хозяевами основательно и надежно служил достижению высшей цели, о которой Квентину надлежало узнать в свой день и час.

А сейчас они с отцом подходили к двери подземного хода, чтобы пройти по нему и выйти к реке, которая начиналась глубоко под землей и за шесть миль от замка прорывалась на поверхность бурным горным потоком. Шила в мешке не утаишь: о подземном ходе ходили слухи, но никто в точности не знал, где расположен выход к реке, его не было даже на карте Роланда. Да и сам Роланд не был уверен, найдет ли он выход подземного хода снаружи. Квентину оставалось только одно – следовать за отцом и постараться запомнить систему знаков. В принципе она была не так уж сложной, и, поплутав по лабиринту пару-тройку дней, можно было добраться до выхода. Но от центрального тоннеля отходили еще боковые проходы, не помеченные никакими знаками, они отсутствовали на даже на старинной карте. Быть может, это были естественные, не затронутые строителями, пустоты в породе, может быть, специально устроенные хитроумные ловушки, – этого не знал никто. Роланд в молодости интересовался лабиринтом и нанес на карту немало таких ответвлений. Однако одно из таких путешествий чуть не стоило ему жизни, на долгое время отбив охоту от дальнейших исследований.

– Когда я был еще совсем молод, – рассказывал Роланд, держа за руку маленького сына. – Я любил исследовать неизвестные проходы в лабиринте и наносить их на карту.

Надо сказать, что в их роду было строго заведено правило – не спускаться в подземелье в одиночку, но Роланду не терпелось, а его отец, дед Квентина, Филипп к тому времени тяжело болел и не мог поддержать сына.

И вот молодой Роланд, спустившись в лабиринт, дошел до места, обозначенного двумя пляшущими человечками, звездой и двумя стрелками, что означало, что теперь нужно поворачивать направо. Но его давно влек к себе левый неизученный проход, таинственное углубление, круто спускающееся на более низкий уровень. Факел высветил грубо отесанные ступени, уходящие вниз.

«Значит, здесь побывали люди», – подумал Роланд и ступил вниз. Он внимательно осматривал стены в поисках знакомых знаков, но ничего не обнаружил. Тогда кусочком мела, он стал проставлять метки через каждые десять шагов, чтобы не заблудиться. Лестница уходила все дальше вниз под землю, а ступени сначала невысокие, становились все выше, как будто строителям надоело вытесывать из камня слишком много ступеней, и они решили обойтись их малым числом. Наконец лестница закончилась, и Роланд, пройдя по крутым ступеням, мог отдышаться. Дальше коридор разделялся на две части. Эти два прохода, как ни странно, были помечены знаками, но Роланду оба этих символа были не знакомы. Правый коридор был обозначен рогами, а левый трезубцем. Заглянув в оба коридора, Роланд увидел лишь тоннели, уходящие в кромешную тьму.