Звездное эхо

— Ну, и кому от этого стало лучше?

— Верно, никому, — Медведков снова сник. — Что же мне теперь делать, куда податься? Ты ученый, дай совет!

— Для начала надо найти Анжелику Юрьевну, — сказал Вольф. — Не может же она оставаться на улице в такой поздний час одна. А потом… человек она свободный, брачные узы в вашем случае — всего лишь дань условностям. Пусть решает сама, как всем нам быть дальше, — он задумчиво погладил рассеченную бровь. — У нее существует возможность куда-то от вас уехать?

— Уехать? — не понял Медведков. И вдруг хлопнул себя по лбу. Вокзал! Ну точно, вокзал. К отцу она поедет, в Котовск. Или к сестре в Гомель. И как я сразу не допер? Слушай, интеллигент, возьми денег, а я пока на улице тачку захомутаю.

— У меня есть, — промолвил Вольф.

Когда за ними стукнула дверь парадного, из квартиры Ганны Григорьевны вышла Анжелика. И остановилась, держась за перила.

— Твой-то с этим, — сказала Ганна Григорьевна. — На вокзал поехали. Как бы в дороге не разодрались.

— Да нет, — проговорила Анжелика. — Коля спокойный, когда трезвый.

— Ты куда сейчас?

— Не знаю.

— Ой, гляди, девка. Муж какой-никакой, а все ж таки муж. Мало ты его воспитывала, вот что я скажу.

— Разве я нянька ему?

— Тоже правильно. Но ты же его знаешь, выучила за столько лет. А начинать все сызнова тяжко, даром, что молодая. Этот-то… разве он мужик? Встретишься — и не поздоровается. Так, полено с глазами.

— Может быть, никто еще не выстрогал из него Буратино?

Ганна Григорьевна хмыкнула.

— Дело твое, — сказала она. — Нынче воскресенье, чего ж не подурить? А завтра новая неделя, будто старой и не бывало. Решай, стало быть, сама, куда тебе дальше.

— Сейчас решу, — сказала Анжелика.

На далекой планете Роллит, издревле известной во всей цивилизованной вселенной как «Жемчужина мироздания», все возрождалось к новой жизни. Будет ли она прежней? Кто знает… Роллитяне возвращались в разрушенные города, по дороге расставаясь с пережитыми страхами. С любопытством разглядывали они бронированные башни спасательных звездолетов. И каждый втайне надеялся застать свой дом уцелевшим.

С небес падал слепой дождь, смывая с листьев и травинок серый ненужный пепел прошлого.