Звездное наследие

— Да, Дэн. Мы были друзьями. Я надеялся, ты поймешь. Мы могли бы выйти сухими. Мне это — раз плюнуть, тебе — немного сложнее.

Фрост кивнул:

— Да. Вложить деньги и устраниться.

— Нет-нет, — замахал руками Гиббонс. — Не так. Не устраниться — тогда заподозрят. Смерть подстроят вполне натурально. Десять тысяч из твоей доли, и я сделаю это сам ради тебя. Что поделаешь, сейчас такие расценки. Зато просто и аккуратно. Ну разумеется, деньги нельзя помещать в акции Нетленного Центра. Во что-нибудь другое — в собрание живописи, например.

— Мне требуется время, — покачал головой Фрост.

— А если ты умирать не хочешь, — наставлял его Гиббонс, — то можно сблефовать. Не можешь же ты уследить за всем — проскочила книжка, не заметил… и все дела.

— Видимо, это нечто… — подумал вслух Фрост, — Четверть миллиона…

— Не буду темнить, Дэн, — гордо надулся Гиббонс, — Это настоящая бомба. Пойдет нарасхват. Они рассчитывают на стомиллионный тираж!

— Ты неплохо осведомлен.

— Я их заставил рассказать, — кивнул Гиббонс. — Кота в мешке не покупаем. А куда им было деваться, другого выхода на тебя у них нет.

— Да, глубоко же ты влез.

— Ладно, — решился Гиббонс, — Начистоту. Я сказал, будто могу пойти к ним и сказать, что ты не согласился. Но так не выйдет. Если ты не подписываешься, мне туда хода нет. Ты отказываешься и уходишь, а я пускаюсь в бега.

— Да, побегать тебе придется… — согласился Фрост.

— Придется…

Замолчали. К ним прискакала белка, встала на задние лапки, передние прижала к груди и посмотрела своими бусинами.

— Автор, — заговорил наконец Гиббонс, — утверждает, что Нетленный Центр — фикция, а все его идеи — надувательство чистой воды. Никакой второй жизни нет, такой возможности не существует. А выдумали это лет двести тому назад, чтобы покончить с войнами.

— Погоди! — воскликнул Фрост. — Как они собираются это издать?! Они не могут…

— Могут, — оборвал его Гиббонс, — Конечно, если бы ты узнал, то мог бы воспрепятствовать, оказать давление и…

— Да нет, я имею в виду, что это не может быть правдой!

— А какая разница? — удивился Гиббонс. — Правда или нет, все равно прочтут. Людей заденет за живое. И никакой это не памфлет, у парня — научный подход. Он провел исследования, и у него куча аргументов. Все подтверждено документально. Конечно, это может оказаться фальшивкой, только не похоже. За такую книжку любой издатель правую руку отдаст.

— Или четверть миллиона.

— Или четверть миллиона.

— Мы можем пресечь это сейчас, — прикинул Фрост, — Но как только книга попадет в киоски, ее уже не остановишь. На это рассчитывать нечего. Пропустить такую книгу я не могу. Этого мне не искупить.

— Но ведь можно обставить так, — напомнил Гиббонс, — что ничего искупать не придется.

— Даже если и так, — покачал головой Фрост, — они могут устроить ретроспекцию мозга. Сделать отметку, чтобы при оживлении мой мозг прочитали.

— Кто этим станет заниматься, — сплюнул Гиббонс, — Да в памяти, наверное, и не все сохраняется. Но если тебя это так волнует, я готов уберечь твое доброе имя. Скажу, что узнал про книгу уже после твоей смерти.

— За отдельную плату, конечно.

— Дэн, — расстроился Гиббонс, — ведь ты сам сказал, что мы были друзьями. «За отдельную плату…» Друзья так не говорят. Я бы сделал это по дружбе.

— Да, еще одно, — вспомнил Фрост. — Кто издатель?

— Этого я тебе не могу сказать.

— Но как же я…

— Погоди, Дэн, подумай. Немедленный ответ мне не нужен. Давай встретимся ровно через сутки.

Фрост покачал головой:

— Сутки мне не нужны. Все решено.

Потрясенный Гиббонс остекленело вытаращился на Фроста.

— Я навещу тебя. Ты передумаешь. Четверть миллиона! Ты встанешь на ноги!

— Не могу… — Фрост поднялся, — Ты можешь, а я — нет.

И он не может, подумал Фрост.

Гудение в мозгу утихло, и на его место пришло кое-что похуже: холод испуга.

— Скажи Маркусу, — начал он было, но передумал, — Нет, не говори ему ничего. Маркус сам разузнает. Он понизит тебя в чине, Джо, не забывай. Поймает как-нибудь…

— Дэн! — возопил Гиббонс. — Ты о чем? Что ты хочешь сказать?!

— Ничего, — отмахнулся Фрост, — Абсолютно ничего. Но на твоем месте я бы пустился наутек немедленно.

Глава 9

Через полуоткрытую дверь канцелярии Никлое Найт увидел, что в церковь украдкой, почти испуганно вошел человек, обеими руками прижимая к груди шляпу.

Найт ласково улыбнулся — церковь была человеку в новинку, он чувствовал себя неловко и осторожно передвигался по храму, глядя по сторонам так, словно что-то неведомое угрожало ему из темных ниш.

Но в нем чувствовалось и почтение: казалось, он искал убежища или утешения. И это было непривычно — сюда приходили уверенные в себе люди, твердо знающие, что не найдут тут ничего, заходили, лишь отдавая дань обычаю.

Глядя на этого человека, Найт ощутил, как в глубине души что-то шевельнулось, и нахлынуло чувство, о котором он давно забыл, — жажда милосердия, пасторского сострадания.

Пасторское сострадание, вздохнул он. Кому теперь это нужно? Первый раз это чувство пришло к нему еще в семинарии, первый и последний — в жизни оно оказалось лишним.

Найт осторожно приподнялся и тихо ступил под своды храма.