Звездное скопление. Курс вторжения

       -- Роксана, конечно, тоже не пуп мира, но подстраховаться стоит. -- резюмировал я. -- Ладно, угроза нам пока чисто гипотетическая. Какова реакция в верхах остальных держав?

       -- Ничего конкретного. -- ответил Рома. -- Судя по новостям, у всех колебания настроений от шока до паники, но тут сложно что-то сказать. Официально свою позицию ещё никто не озвучивал.

       -- Это-то меня как раз не удивляет... -- пробормотал я. -- Мы, вероятно, выступим с нейтральных позиций -- Эллада перед Аахеном в должниках ходит, за посредничество в переговорах-то, а вот что скажут остальные, это интересно. Так! Мониторим ситуацию, сравниваем всё с теми данными, что Роману удалось выдернуть из кэш-памяти своего компьютера. О любом интересном выводе, о любой политической риторике на тему аахенского аншлюса Бергена немедленно докладывать мне. Если покажется, что есть нечто очень важное и срочное, так даже и будите. И все новости о альтинге Лунёвой сообщать также немедленно! Чую я, она ещё всему скоплению подбросит головной боли.

       Надо сказать, что я в общем-то и не ошибся по поводу наместницы Нарвика. Добравшись до своей вотчины, на что у наместницы ушли всего одни сутки, она объявила себя конунгом и призвала сограждан к сопротивлению агрессорам. Учитывая то обстоятельство, что у неё не осталось ни одного дредноута или ударного флаероносца, поступок не самый адекватный. Впрочем, растерянные жители колоний, так до конца всё ещё и не понявшие, что же произошло на самом деле, на её призыв откликнулись, и попытались организовать сопротивление панзергренадёрам Артёмова. Само собой разумеется, безуспешно.

       Покуда канцлер Спесивцев на голубом глазу клялся всей галактике, что лишь пришел на помощь братскому народу Бергена, где произошли путч и массовые волнения (оказал интернациональную помощь Амину прямо у него во дворце, ага), а правительства остальных держав, перепуганные Аахеном до расслабления сфинктера, делали вид что верят, попутно крепя оборону планет с червоточинами, маршалы Артёмов и Калмыков устроили на Тромсё, Рёрусе и Ян-Майене показательный блицкриг. Небольшая эскадра была отправлена и к Нарвику, на рекогносцировку, но конунгесса встретила врага силами в составе двух тяжелых крейсеров "Эйдсвольд" и "Нидарос", двух лёгких "Валькюрьен" и "Слейпнир", а также флаерацией с трёх средних флаероносцев "Тур", "Скорпионен" и "Мьольнер". В последующей короткой стычке бергенцам даже удалось сбить лёгкий крейсер "Бреслау" (ставший самой значительной потерей Калмыкова за всю войну), но несмотря на этот типа успех было совершенно очевидно, что удержаться на Нарвике, полном беженцев с других колоний, Лунёва не сможет. Более того, отступившая от Нарвика разведывательная эскадра перехватила драпающие от Ян-Майена лёгкий крейсер "Горгон" и эскортный флаероносец "Викинг", которые, после недолгого боя, были принуждены сдаться.

       Так и не дождавшаяся подкреплений, конунг прекратила отчаянно взывать о помощи к мировому сообществу, которое оказалось глухо. Консул Этрурии, правда, порывался начать делить Аахен, но префект флота Пирский и новый префект армии, Куделько, ранее возглавлявший разведку, встали на дыбы, и авантюристские высказывания Шейко о том, что "основные силы бюргеров связаны на планетах Бергена, отчего быстро вывести и перенацелить их будет чрезвычайно затруднительно", и что сейчас "самое время пощупать Аахен за вымя, то есть, в первую очередь за Люденбург", едва не стоили ему должности главы государства.

       Брошенная всеми на произвол судьбы Лунёва собрала манатки, загрузила на транспорты всё, что могла (что не могла -- взорвала нафиг), посадила во все имеющиеся в наличии лайнеры столько народу, сколько влезло, да и отбыла в сторону Мидлсборо, где поспешно вышла замуж за Игонина, приняв титул регины. Формально это дало Этрурии основания претендовать уже не только на Йорк с Люденбургом, но и на все планеты Бергена, что любви Стренстагу к этрускам, разумеется, не добавило.

       Тем более, что вопрос, "а на что, собственно, Мидлсборо флот содержит?" (теперь ещё и усилившийся) даже риторическим-то назвать нельзя. Разумеется, "приданное" Лунёвой в виде вывезенных производств и двухсот тысяч новых жителей экономику этой планеты усиляло, но не настолько, чтобы содержать и корабли (включая лёгкие), и под полста тысяч солдат нарвикского гарнизона, переброшенного туда же, на Мидлсборо. Уши патронов Игонина, по дешевке скупавших пиратскую добычу (тоже повод для особой "любви" к Мидлсборо и Этрурии со стороны всех стран), явственно торчали из-за якобы могучей экономики этой планеты.

       Принявшая должность архистратига Солодухина, кстати, разобравшись куда девалась половина ПКО Бизантия шибко сильно ругалась. Ещё бы -- в свете событий на Бергене и Тронхейме ослабление обороны столицы было ну так "вовремя", что ни в сказке сказать, ни пером пописать.