Звездные часы и драма «Известий»

— Не может быть ни в каком издании двух главных редакторов, ни в каком издательстве — двух директоров. Если я начну вмешиваться непосредственно в работу редакторов или руководителей издательства, то всю эту историю лучше не начинать. Они должны и, надеюсь, будут работать так же, как работают сейчас. Функции же генерального директора я понимаю, прежде всего, как создание условий для нормального осуществления каждым звеном объединения его задач.

Сообщая на ближайшей летучке о создании концерна, Голембиовский сказал:

— Тот факт, что на пост генерального директора мы пригласили Ивана Дмитриевича, не должен, надеюсь, вызвать у редакции какие-либо возражения.

Авторитет Лаптева был среди известинцев высочайший, и большинство надеялось, что в рамках руководимого им единого комплекса газета сможет увереннее идти в будущее. Не его вина, что этой надежде не суждено было осуществиться.

Вместе со всей прессой

Во все прежние годы «Известия» не были островом в море прессы, который сам по себе. Каждое утро каждого сотрудника, включая главного редактора, начиналось с просмотра свежих номеров центральных газет. Еще до появления в рабочих кабинетах членов редколлегии, редакторов отделов на их столах уже лежали «Правда», «Советская Россия», «Комсомольская правда», те или иные ведомственные издания, близкие по тематике, которую вел в «Известиях» хозяин стола. Секретари отделов получали и тут же раздавали остальным сотрудникам дополнительные экземпляры основных изданий, а многие еще по пути в редакцию вынимали утренние газеты из своих почтовых ящиков, покупали их в киосках. Интерес был профессиональный: что и о чем пишут другие, как пишут?

Это же интересовало и наших коллег, открывавших свежие номера «Известий». Разумеется, многие из нас знали или были наслышаны о порядках и жизни в крупных журналистских коллективах. Но чего ни наши коллеги, ни известинцы не находили на газетных страницах, так это публикаций друг о друге, о делах и ситуациях в различных изданиях. Лишь иногда, да и то в особых случаях, одна только «Правда» могла напечатать какую-то реплику, тупо поучающую иную газету, как надо служить партии, народу. Издавна существовало общее правило: газеты ничего не пишут друг о друге — ни хорошего, ни тем более плохого.

Правило оказалось не вечным. Когда с приходом гласности возникла и стала обостряться политическая борьба, она не могла не коснуться и средств массовой информации, занимавших противоборствующие идеологические позиции. «Известия» не оставались здесь белой вороной, больше защищались, но бывало, что и атаковали. А обретя независимость, мы считали своим долгом защищать права всей прессы на свободу, отслеживать в ее мире события, представляющие общественный интерес.

После выхода сенсационной статьи Надеина против указа Ельцина о приостановке выпуска «Правды» и других коммунистических газет, «Известия» уже через четыре дня вернулись к этой теме, предоставив слово их руководителям. С некоторыми из них встретился, с другими созвонился по телефону наш фельетонист Семен Лившин, выступивший в роли репортера.

Как рассказал ему первый зам главного редактора «Правды» Геннадий Селезнев, редколлегия газеты сложила свои полномочия. Достигнута договоренность с Министерством печати и массовой информации России о перерегистрации «Правды» как независимого издания, учрежденного журналистской организацией газеты. Главное теперь — отход от прежних догматических позиций, опора на нестандартно мыслящих членов коллектива, изменение структуры редакции. По мнению Селезнева, преодолеть кризис будет трудно еще и потому, что издательство не стало соучредителем газеты. Чем скорее будет снят запрет Ельцина на выпуск, сказал он, тем раньше начнется поиск новой дороги к читателю.