Звездные часы и драма «Известий»

Слава был совершенно прав: мы не должны были ограничиваться короткой информацией. И не только потому, что он верно предсказал аналогичную угрозу конкретно для «Известий». Многие тысячи больших и малых газет были заинтересованы в получении хотя бы какой-то части собственности своих издательств, которую и они создавали в течение десятилетий своим журналистским трудом. Если бы выступление «Известий» подняло проблему на государственную высоту, это, возможно, помогло бы более справедливому ее разрешению. К сожалению, и после той летучки редакция никак не отреагировала на эту тему, просто забыла о ней.

Через полгода стало видно, что ответ Голембиовского не оказался таким прозорливым, как запрос Щепоткина. Нас все-таки начали душить… Но это будет уже целая эпопея, когда редакция дружно сплотится вокруг главного редактора, а он проявит настоящие бойцовские качества.

А пока мы в его кабинете подводим итоги года. Конец рабочего дня 30 декабря. Дверь открыта для всех желающих. Выпивки много, бутербродов достаточно. Начальники и подчиненные, знаменитые имена и дебютанты. Трудно протолкнуться. Открытые лица, широкие улыбки. Потом их будет здесь много, таких «а-ля фуршетов», а это первый при избранном главном, первый в истории кабинета. В какой-то момент Игорь просит тишины и коротко, хорошо говорит о том, какой это был год для страны, газеты. Год великих потрясений, тревог, разочарований, но и больших, исторических надежд. У «Известий» более успешные, чем ожидалось, итоги подписки — свыше 3 миллионов 200 тысяч экземпляров. Как и все газеты, мы потеряли очень многих подписчиков, но в целом наше положение можно считать устойчивым. Была выражена уверенность, что благодаря реформам в новом году страна сможет заложить основы новой жизни, и в этом «Известия» примут самое активное участие, добиваясь и нужных собственных результатов. Прозвучали, понятно, добрые пожелания, — и все эти слова, и вся эта теплая, трогательная атмосфера усиливали ощущение, что нам очень многое по плечу, что нет более сильной журналистской команды, чем известинская. Что нет лучшей газеты, чем наша.

1992 год

Вырываясь из советской системы

И вот он наступил, этот день, которого с невиданным интересом и с еще большим страхом ждало все население России. Как было объявлено заранее, с этого дня, 2 января 1992 года, начиналась радикальная экономическая реформа с переходом к свободным, рыночным ценам и тарифам на всевозможную продукцию, товары, работы, услуги.

Как, наверное, и все москвичи, я прошелся в этот и ближайшие дни по магазинам и увидел, что сразу сбылись самые мрачные предсказания: цены резко взлетели, некоторые в разы. Но на торговых полках уже обозначились и некоторые признаки возможных перемен к лучшему. Сначала частник, а за ним государственная торговля смогли постепенно оживлять и разнообразить магазинные ландшафты. Продуктов, товаров появлялось больше, и уже одно это добавляло людям веры в будущее, но оно продолжало нести всё новые и новые испытания. Либерализация экономики вела к галопирующей инфляции, снижению реальных зарплат и пенсий, обесцениванию банковских накоплений, резкому падению уровня жизни.

Естественно, что отпуск цен обострил в обществе давнее недовольство, и оно нарастало с каждым днем. Отражая его, значительная часть российской прессы, еще недавно громко призывавшая к рынку, стала осуждать шоковую терапию. «Известия» не дрогнули — заняли твердую позицию по поддержке реформ, время от времени предоставляя слово их идеологу и главному проводнику Егору Гайдару. Сам он с пониманием относился к причинам общественного нетерпения: люди слишком долго ждали перемен к лучшему. «Труднее объяснить, — говорил Гайдар в интервью Михаилу Бергеру, — что в наших условиях дистанция между решением на макроуровне и результатом на уровне потребителя велика, как само государство. Требуется хоть какое-то время, чтобы заработали новые стимулы и интересы, требуются огромные усилия, чтобы сломать традиционную распределительную систему, не знающую других условий работы, кроме условий дефицита».