– Можно я покажу? – выступил вперед Сайяд. Вот смотреть, молодой воин, бывший ученый дурак, – ухмыльнулся Сайяд, ловко забирая "ствол" у Антона – тот даже не понял, как именно. Это "Намбу" сорок второй модели. Он сделан давно, но им кажется почти не пользовались. Рабочий элемент – модифицированный хромобериллиевый кристаллический оксид, накопитель пятого класса, корпус – титаноалюминиевый сплав.
Мощность два раза превосходит стандартные армейские модели – и вполне сравним с мощностью «Шамшера» или «Борга» – в основном за счет нестандартного решения разрядной каморы – усиление импульса достигается за счет того что стандартный импульс делится на три накладывающихся друг на друга но не совпадающих по фазе.
Скорострельность как у всех ручных лучевиков так себе – пятнадцать выстрелов в минуту – нужно время пока ток от батареи зарядит накопитель. Питающий термоэлемент на плутонии-238, сверхпроводящий керамический термопреобразователь. Модель старая и недешевая в изготовлении, – Сайад как будто цитировал выученную наизусть инструкцию – да наверное так и было. С учетом всего этого – на нормальной войне этот бластер всего лишь большое дерьмо – как и все бластеры. Хотя бы потому, – он механически потер шрам, и ухмыльнулся – что от лучевого оружия более-менее защищает даже фольга. Единственное что хорошее есть – это то чего нет. А нет у бластера отдачи – так что имеет кучный бой.
С оружием в руках Сайяд не выглядел тем карикатурно-комедийным кухмистером, какого Антон знал по яхте. Он был сух, собран, и даже акцент почти пропал.
Стрелять нужно так – сдвигаешь большим пальцем предохранитель на жопка, – он указал как именно это делается, – и жмешь на курок. Боевой пехотный защитный комплект он не берет ближе чем на пять метров, но тут таких нет – тут есть немного старый полицейский доспехи, которые он пробивает на полста метров, если только как я уже сказать, их не обклеили фольгой. – Но вообще-то тут вряд ли даже найдется полицейская броня – тут одни голые дикари. А теперь о главное – если ты видеть как в тебя хочет стрелять голый дикарь, ты не думать про доброта и гуманизм, а быстро доставаешь свой "Намбу" и стрелять в него. Пока ты один раз стрелять, ученый дурак, голый дикарь уже три раза тебя убивать, – бесстрастно закончил Сайяд, под смех товарищей.
Готовый к бою отряд пиратов двинулся через разгромленный порт.
Около костра стояла дюжина солдат в рваной одежде. На спинах висели разномастные орудия убийства. У всех на плече – татуировка в виде искаженного лунного серпа. У одних – белая, у других красная, а у двух – по виду и осанке – офицеров – серебряная... Когда пираты приблизились к костру, один из вояк взял винтовку на изготовку – даже на взгляд Антона – неумело. Остальные не шелохнулись – похоже, им было на все плевать. Идрис шагнул в круг света, и после коротких переговоров на ломанном местном языке его провели в блокгауз.
Стоя вместе с пиратами в тени, Антон прислушивался к редкой пальбе на окраине города и шипению костра.
Над почти невидимыми силуэтами домов вдруг взмыла в небо ослепительно яркая звездочка, и далеко вверху полыхнула беззвучная бусинка взрыва. Кто-то из аборигенов непонятно с чего выпустил в небо заряд плазмобоя, сработавший в вышине, столкнувшись с насекомым или птицей.
При мысли о том, что у здешних жителей в руках столь мощное средство уничтожения, Антону враз стало не по себе. Кончено, они прибыли по словам Хинка как друзья, но кто знает?
Идрис вернулся из блокгауза через пятнадцать минут в сопровождении типа в относительно чистой униформе пятнистого окраса. Офицер кивнул капитану, подошел к солдатам и что-то отрывисто сказал. Люди недовольно заворчали, и тогда офицер начал визжать, пару раз пнув самых непокорных. Сонные бойцы, тяжело вздыхая, поправили винтовки и повели пиратов в город.
Антон увидел изрытые взрывами улицы, сгоревшие машины и повозки, трупы убитых тягловых животных – странных голокожих созданий – не то носорогов не то ящеров…
Повсюду сновали крысы. Перекрестки загромождали баррикады из балок и фонарных столбов.
Насколько Антон разобрал в темноте, постройки относились к колониальному периоду. Некогда здесь было полно изящных балкончиков, колонн, веранд, эркеров и садов на крышах. Сейчас здания лежали в руинах. На кучах мусора сидели худые кошки, разноцветные глаза светились недоброй тревогой. Воины подпрыгивающей походкой шли впереди пиратов молчаливой шеренгой, как какие-то демоны. Штурмгеверы небрежно болтались за спинами.
– А когда-то это был красивый город, – тихо сказала Айнур. Почти миллион человек в год начала Кризиса. Его даже называли северной столицей планеты. – Теперь здесь осталось от силы тысяч сто, а скорее – и того меньше. Кто умер разной смертью – в основном нехорошей. Кто бежал…
Попетляв по улицам, и перебравшись через рухнувший монорельс, они пересекли какую – то площадь с памятником. На цилиндрическом пьедестале стоял абориген в пышной мантии с воздетым мечом, в другой руке – что-то вроде резного скипетра.