Звездные мошенники

«Да будет известно всем, читающим это: наш верноподданный, пэр императорской Лилии Джеймс Ярл, барон Ретиф, офицер императорской гвардии, боевой офицер, наследственный рыцарь Почетного легиона, кавалер Лилии, защитник Запада, милостью императора кавалер Серебряной Звезды, своей доблестью, верностью и искусной рукой покрывший славой императорскую Лилию, настоящим получает от Нас почетное звание боевого командора, дабы он исполнял обязанности и пользовался привилегиями, сопутствующими этому званию, как и его потомки, на вечные времена».

В зале повисла долгая тишина. Секретарь вернул бумагу председателю суда, который вновь погрузился в ее изучение.

– Предлагаю исследовать отпечаток сетчатки моих глаз и сравнить его с закодированным в приложении, – объявил Ретиф, поднимаясь на ноги.

Председатель суда жестом подозвал посыльного. Тот вернулся с экспертом, и через пять минут, показавшихся всем очень долгими, заключение было готово. Вручив его судье, эксперт удалился.

Прочитав заключение, судья вернулся к документу. Ниже подписи императора Рокеля действительно были дополнения, подписанные и скрепленные печатями. Имена, стоявшие под дополнениями, члены суда видели впервые.

– Где вы взяли эту грамоту? – поинтересовался председатель суда.

– Она хранится в моей семье в течение девяти поколений, ваша честь.

Члены суда стали совещаться, покачивая головами и оглаживая седые бороды.

– Итак, ваше доказательство – дополнения к документу, подписанные людьми, совершенно неизвестными нам, и скрепленные печатями, которых мы никогда не видели, – объявил судья. – Имена настоящих императоров произвели бы на нас более сильное впечатление. Вот, например, последнее дополнение, указ о присвоении высокого воинского звания. Подпись поставлена всего тридцать лет назад: «Ронар».

Вслед за председателем суда рассмеялись и другие.

– Дерзость не приблизит желаемого для вас исхода дела, – пообещал судья. – Ронар, говорите? Это имя никому не известно. Тридцать лет назад двор отца нынешнего монарха располагался на Тралленде.

– Тридцать лет назад, – возвысил голос Ретиф, – отец вашего нынешнего правителя держал коня под уздцы, когда император садился в седло!

Со всех сторон раздались возмущенные крики, заглушившие стук судейского молотка. Подобие порядка удалось восстановить только худощавому джентльмену, одетому в бархатный красно-коричневый камзол, с золотой цепью хранителя Большой печати на шее.

– Пора вынести, наконец, приговор изменнику и покончить с этой непозволительной дерзостью!.. – прокричал он.

– Нортройял оказался жертвой мошенничества, – возразил Ретиф, когда настало относительное затишье. – Но только не моего. Тот, кто называет себя Роланом, – самозванец!

Стук молотка, вместе с гулкими ударами посоха судебного пристава, заставил наконец замолкнуть благородную публику. Глаза председателя грозно блеснули за стеклами очков.

– Знание языка, дворцового этикета, а также узор сетчатки глаз, совпадающий с приложенным к документу, выглядят достаточно серьезным подтверждением вашей родословной. В свете представленных доказательств, суд склонен признать в вас преступника самого подлого рода: отступника, запятнавшего свое высокое происхождение! – Судья возвысил голос. – Занесите в протокол: лицо, именуемое Джеймсом Ярлом, бароном Лилии, разрушает собственными словами клятву верности и втаптывает в грязь свое благородное происхождение. Забывшему честь офицера будет вынесен заслуженный приговор!

– Я располагаю доказательствами моих слов, ваша честь! А обвинения, выдвинутые против меня, не доказаны. Я действовал в полном согласии с Кодексом, и Кодекс дает мне право высказаться в свою защиту!

– Вы пренебрегли Кодексом! – выкрикнул кто-то из зала.

– Я сказал, что на троне Лилии сидит узурпатор. Можете меня казнить, если я не смогу доказать этого.

В воздухе повисла мертвая тишина.

– Очень хорошо, – кивнул председатель суда. – Предъявите ваши доказательства.

– Когда некто, называющий себя Роланом, появился в Нортройяле, он имел при себе императорскую печать, кольцо, мантию, большую часть коронных драгоценностей и подлинник императорской родословной.

– Верно.

– Не было ли еще тогда замечено, что цепь на печати отсутствует, мантия сильно запятнана, главной драгоценности, изумруда «Наполеон», нет, кольцо обезображено глубокими царапинами, а замок переплета родословной книги взломан? – По залу пронесся ропот. – И никому не показалось странным, что у претендента не было императорской печатки, олицетворяющей Империю во всей ее полноте?

Голос Ретифа теперь гремел в тишине; во взгляде председателя суда прорезалось сомнение.

– Откуда у вас такие сведения?

Ретиф извлек что-то блестящее из кожаного мешочка на поясе и показал суду.