Звездные мошенники

Остальное утонуло в могучем грохоте – предшествующая канонада показалась легкой разминкой. Я так и не узнал, что Ярду надо было мне сказать.

Все рухнуло и смешалось. В горле першило от запаха озона – это если не говорить о дыме, бетонной пыли, раскаленном железе и пролитой крови. Нелл Ярд скрылся за дверью штабной комнаты; на подгибающихся ногах я двинулся следом. Переступив через порог, я увидел, как старший хрономастер набирает что-то на клавишах консоли. Загорелся красный маячок, взвыла и замолкла аварийная сирена; обернувшись, Нелл Ярд встретился со мной глазами.

– Нет! Уходи отсюда, Равель!.. – Он даже замахал руками. – Ты что, ни единого слова не слышал? Ты должен!.. Координаты…

– Не слышу! – прокричал я в ответ и действительно не услышал собственных слов.

Без особой деликатности ухватив за руку, Ярд толкнул меня в сторону служебного тоннеля:

– Не понимаешь? Мне надо перевести станцию в нулевую фазу! Нельзя позволить, чтобы ее захватили!..

Крышка люка отошла в сторону, и Нелл Ярд перебросил меня через комингс, будто куль с тряпьем. В голове немного прояснилось – от удара об пол, наверное.

«Так-то ты обращаешься с больным человеком», – подумал я.

Слишком быстро, не успеть…

– А теперь беги! – Голос Ярда доносился издалека – за миллион миль, наверное. – Успей как можно дальше… Удачи, Равель!..

Обнаружив себя стоящим на четвереньках, я, как сумел, поднялся на ноги и побежал, шатаясь. В конце концов, мне приказано, а Нелл здесь пока что главный.

Мир ушел из-под ног и опрокинул меня в чистилище; сверху улеглась тысяча тонн горячего песка, запечатывая навсегда.

5

«Может, и не навсегда», – произнес негромкий голосок деловым тоном.

«Правда?» – удивился я.

Рот мне тут же забило песком. Я попробовал набрать воздуха, чтобы отплеваться как следует, но только набрал полный нос того же песка. Тут, похоже, сами собой включились дремучие инстинкты: я заработал руками и ногами, пытаясь выплыть, – и скоро оказался на поверхности, где кроме удушающего жара и вони горелого пластика был еще и воздух. Насыщенный пылью и дымом, но пригодный для дыхания. Откашлявшись и отплевавшись, я огляделся.

Я по-прежнему лежал в служебном тоннеле, только стены покоробились, будто кто-то пытался их расплавить и едва не преуспел в этом. На пол нанесло песку, около фута, – оттуда-то я только что и выплыл. Что же случилось?..

Тоннель ведет к насосному блоку, откуда на поверхность можно попасть по узенькой лесенке – сделано, чтобы поменьше уродовать местный пейзаж. Почему бы просто не продолжить движение? Выберусь наверх, и можно будет…

«Что будет можно, выясню потом», – решил я.

Гордость за достойное поведение под огнем противника едва не помешала мне заметить, что в тоннеле чересчур уж светло. А ведь как-никак – двенадцать футов под поверхностью. Вроде бы свет идет откуда-то сзади… Точно: сквозь узкие щели между сильно погнутыми прутьями арматуры пробивались пыльные лучи солнца.

Первые десять ярдов дались труднее всего, потом песка и обломков стало гораздо меньше. Дверь в насосный блок открылась без труда – после того как я припомнил, что тянуть надо к себе. Оборудование оказалось в полном порядке – хоть сейчас поднимай чистейшую артезианскую воду с глубины сто двадцать футов. Можно даже целое озеро. Одобрительно похлопав ближайший насос по кожуху, я взялся за перекладины лестницы. Меня слегка мутило от слабости, но не сильнее, чем зеленого новичка после первого шторма. Наверху я нажал на кнопку – заработал мотор, крышка люка сдвинулась, просыпав вниз полведра песка и зеленую ящерицу. Отдышавшись немного, я глянул по сторонам.

По-прежнему к синему океану тянулся язык первобытных джунглей, и по-прежнему длинной дугой изгибался пляж, только изрытый теперь воронками и развороченный гусеницами. Но станции больше не было – только дымящийся кратер.

Лежа на чистом горячем песке, я все смотрел и смотрел. Из глаз текли слезы, то ли от песка под веками, то ли от ослепительных лучей солнца юрского периода. По щекам и между лопатками бежали струйки пота, а в голове мешались воспоминания. Станция – какой я увидел ее при первом переходе во времени, много лет назад: аккуратные, лишенные индивидуальности гостиные, что кажутся домом, когда возвращаешься с трудного задания; полевые агенты, мужчины и женщины, появляющиеся ниоткуда и исчезающие бесследно; разговоры о работе за столом, чистота, опрятность, деловитость – и даже большой планшет в штабной комнате, где процесс темпоральной уборки отображался минута за минутой для времен прошлых и будущих.

Нет больше ни планшета, ни архивов, ни дерева гинкго в горшке – один спекшийся шлак.

И Нелл Ярд… Он ведь не только гнал меня наружу – он оставил со мной важное сообщение. Однажды я должен что-то сказать кому-то… Суета сует. Я уже отговорил свое с другими людьми. Никаким робинзонам такие необитаемые острова и не снились. Возможно, меня могли бы понять те агенты, что в свое время пропали с мониторов где-то очень далеко.

Но уж никак не дальше меня.

С этой мыслью я позволил себе уронить голову и потерять сознание.

6